Планета двигалась по довольно круглой орбите на большом расстоянии от своего светила (80 миллионов миль) и поэтому была слишком холодна по людским меркам.

Итак, в 2830 году некто Луис Ву случайно оказался возле этой планеты. Я подчёркиваю — случайно. Во вселенной размером с нашу может произойти всё, что угодно.

Но можно ли считать простым совпадением встречу Луиса с…

Однако мы ещё вернёмся к этому.

Луису Ву недавно исполнилось 180. Впрочем, как и большинство людей, принимавших антидепрессант, он выглядел значительно моложе своих лет. В принципе, если Луису не наскучит, он может дожить и до тысячи.

— Дожить-то можно, — иногда говорил себе Луис, — но только если мне не придётся продолжать эти проклятые вечеринки с коктейлями, охоты на бандерснэтчей да на этих размалёванных двуногих обитателей равнин, пытающихся втиснуться в парк свободы, слишком маленький, чтобы вместить хотя бы десятую часть желающих. Если мне не придётся вновь пройти через двадцатилетний брак, или двухдневную любовную связь, или томительное ожидание телепорт-капсулы, которая норовит захлопнуть двери, как только подходит твоя очередь… И люди… Только если не придётся жить с ними, день за днём, неделя за неделей, все эти бесконечные столетия.

Когда Луиса начинали одолевать подобные мысли, он бросал всё и надолго исчезал. Так случалось уже трижды за его жизнь. Сейчас пришло время четвёртого вояжа и, судя по всему, не последнего. Когда на Луиса накатывали такие жгучие волны ненависти ко всему, что его окружало, к друзьям, к самому себе, он становился невыносимым. Хорошо понимая это, Луис принимал меры. Он исчезал. В своём маленьком, но удобном космическом корабле он устремлялся к границе покорённого космоса, оставляя позади всех и всё, и не возвращался до тех пор, пока у него не возникало безумное желание увидеть человеческое лицо и услышать человеческую речь.

Во время второго полёта Луис собрал волю в кулак. Он решил ждать до тех пор, пока не захочет увидеть лицо Кзинити. Лишь когда это желание захлестнуло его, Луис повернул корабль назад.

Сейчас он летел всего лишь три с половиной месяца и всё ещё содрогался при одном только воспоминании об определённых лицах. Именно поэтому он твердил себе: «На этот раз я не вернусь до тех пор, пока не соскучусь по Кдатлино».

Мало кто из друзей Луиса знал, скольких житейских передряг удавалось ему избежать с помощью своим путешествий. И скольких избежали они сами.

Не один месяц Луис провёл в библиотеке корабля, где под тихую оркестровую музыку поглощал книги — одну за другой. Теперь он знал практически всё об освоенном космическом пространстве.