Светлый фон

Матерям посвящается

Матерям посвящается Матерям посвящается

В их тени наш дом.

В их тени наш дом. В их тени наш дом.

Гая

Гая

Лучи заходящей звезды переливались на её чёрно-сапфировых волосах тонкими струнами шёлка. Чёрные как ночь глаза и кожа цвета светлой карамели выдавали её восточные корни. Она стояла у панорамного окна и неотрывно глядела на дисплей. Попытка совладать с волнением давалась ей с трудом, и камера, дрожавшая в её руках, не могла сфокусироваться на звезде, ускользающей к горизонту.

За спиной раздался чей-то кашель: от неожиданности она вздрогнула.

– Добрый вечер, мисс Хогарт, – послышался хриплый голос.

В проходе отсека стоял темноволосый мужчина лет тридцати. Его призрачный силуэт, облачённый в тёмно-синий комбинезон, был едва различим в полумраке стен. Но по дребезжащему голосу, напоминавшему рокот двигателя, она узнала в нем Турала.

– Здравствуйте. Я только хотела… – растерянно попыталась оправдаться она.

– Знаю, – перебил он, подходя ближе. – Извините, если напугал вас. Я сегодня дежурный, заметил, как вы покидаете станцию. Подумал – вдруг вам это понадобится, – и приподнял руку, в которой держал универсальный штатив от лазерного нивелира.

Майя смущённо хлопала ресницами, пока он пытался закрепить камеру на штативе; после долгих манипуляций ему это удалось. Включив стабилизатор изображения на камере, он уступил операторское место ей.

– Если хотите, можно увеличить прозрачность панели, – предложил он, потянувшись к сенсорной поверхности стекла с настройками панорамного окна.

– Да, наверное, – сдержанно кивнула она.

Через несколько секунд в отсеке стало заметно светлей, и их взору открылась чарующая картина. Вдоль ущелья между скал к горизонту медленно спускалась звезда класса G.

G

Первым молчание прервал он: