- Трудные времена, - только и ответила она, ведь дроны могли подслушивать.

Она направилась прочь, на север вдоль барабана. Прямая линия солнца вверху, руины инженерных палуб далеко за спиной. В таких публичных местах она чувствовала себя раздетой. Лаконианцы повсюду, контрольно-пропускных пунктов теперь в два раза больше, и везде лица, искаженные страхом. Страх лаконианцев, что контроль над станцией недостаточен, чтобы остановить подполье. Страх местных жителей перед репрессиями Лаконии. Её собственный страх быть обнаруженной, или разрушить что-то, что уже невозможно будет исправить.

Сеть Сабы успешно справилась с предупреждением, и больших жертв при взрыве удалось избежать. Она слышала о дюжине, - по большей части лаконианцев, - но проверить вряд ли было возможно. Мысль о том, что никогда не следует трогать системы жизнеобеспечения въелась глубоко в культуру Пояса, в их тела до самых костей. Она не размышляла о символическом значении плана или о том, что требовалось, чтобы Саба и Катрия согласились на его выполнение. Он лишь давал Бобби возможность получить важные разведданные, и замести следы. А для Астеров план значил свободу от правления Лаконии. Даже если единственной возможной свободой была смерть. И если не каждый на станции на это подписывался, она не могла их винить.

Справа, на выкошенной зеленой лужайке расположились школьники, и учитель рассказывал им о насекомых и почве. Мимо проехал велосипедист, свистя, чтобы люди уступили дорогу. Всё это существовало и до Дуарте, Трехо и Сингха. Сколько из тех, мимо кого она шла, сдали бы её властям, если бы смогли узнать. Сколько одобрили бы. Она не могла спросить.

Такова особенность жизни под диктатурой. Прерывалось любое общение, даже личное. Так или иначе, вторжение причиняло боль всем. И не в последнюю очередь ей самой.

Загудел ручной терминал, и она со страхом выдернула его из кармана. Короткое сообщение от Алекса, всего несколько слов: КОГДА У ТЕБЯ БУДЕТ МИНУТКА. Подполье всё ещё использовало прикрытые шифрованием каналы. В логи безопасников это сообщение не попадет. Но если Бобби схватят, или кто-то случайно подсмотрит сообщение через плечо, то увидит только безобидные слова. Свободный разговор был возможен в тесных коридоры и залах Сабы. А вся остальная Медина оставалась территорией недомолвок и подтекстов.

Она отыскала эскалатор, и встала на ленту, опускаясь вниз к поверхности барабана. Вход альтернативную версию станции Сабы находился совсем рядом, но приходилось осторожничать, чтобы убедиться, что нет слежки. Мыльный пузырь их свободы очень уязвим, и если он лопнет, его невозможно будет восстановить.