Второй задачей станет вывести её людей со Шторма, дав им возможность безопасно подняться на борт одного из убегающих кораблей. И последней задачей станет её собственное спасение.

Алекс досчитал до нуля, и Бобби показалось, что она чувствует слабую вибрацию, дошедшую через корпус Шторма, в момент когда Роси оторвался от причальных зажимов и вырвался из доков, используя тело станции как прикрытие. Два из трёх магнитных замков мигнули янтарем, и благополучно вернулись к красному свечению.

Этот день вмещал в себя массу способов умереть. Как и Алекс, она не смогла удержаться от ухмылки. Возможно, это общая марсианская черта. Оставаясь собранной, она продолжая ждать - ноги уперты в корпус, колени подогнуты. Тянулись минуты. Запустился вентилятор шлема, обдав прохладой её лоб. Значит, она начала потеть.

- Как, в целом держишься, Бабс? - спросил Амос. Из-за радиотрансляции его голос звучал так, словно он находился на расстоянии в пол-километра, и шептал.

- Я буду в порядке, когда они поведут корабль из дока.

- Ага. Они же не прыгнут прямо в бой, а?

- Мы надеялись поймать их на разгоне.

- Правда, - согласился Амос. - И все ещё надеемся.

- Может они просто ещё ничего не заметили, - вклинился третий голос.

Ага, а может ждут, когда на борт прибудет побольше вояк, успела подумать Бобби, и Грозовой Шторм рванулся в черноту, дернув и туго натянув нейлоновые полосы.

Запустились маневровые двигатели. В пятнадцати метрах ниже их позиции, фонтан перегретых испарений выстрелил, толкая эсминец в быстрый разворот. Вырвался из ниоткуда, словно двигатель прятался под странным неметаллическим покрытием корпуса, пока не понадобился. Хорошо, что они не расположились там, иначе весьма вероятно, кого-то из них уже оторвало бы от корабля, сварив заживо.

Шторм накренился. Рокот двигателей передался вибрацией к ногам. Медина отвалилась в сторону, словно её уронили. Полыхнул факел основного привода, и корабль прыгнул вперед. На четверти g. Без риска расплавить станцию в шлак. Тем не менее, Бобби было немного жутко наблюдать, как её тень растягивается далеко по обшивке корабля. Чёткое напоминание, что если она сорвется, то умрёт в огне.

- Амос, - сказала она. - Проделай нам дыру.

- Я вижу, ты идёшь по мою душу, - заревел Алекс. - Но тебе не поймать Роси, приятель. Мы слишком круты для тебя.

- Алекс, слезь с канала, - выкрикнула она, тут же вспомнив, что сигнал её передатчика слишком слаб, чтобы быть услышанным. Она покачала головой, надеясь, что Алекс не слишком сильно будет их отвлекать.

У Амоса была с собой сварочная горелка с примотанным источником питания. Тащить сварочник с двумя сломанными ребрами должно быть чертовски болезненно, но его движения никак не выдавали эту боль. Её собственный треснувший копчик тоже не прибавлял комфорта. Много же вреда они нанесли себе, зайдя так далеко. Следует убедиться, что это никак не изменит ситуацию. Боль - всего лишь способ тела сообщить о чём-то. Эти сообщения вполне можно игнорировать. Амос поднёс конус горелки к обшивке, и всё вокруг ярко осветилось. Искры потоком текли назад, следуя за изгибом корпуса, и исчезая за его краем, словно подчиняясь гравитации, а не только тяге разворота корабля.