Перемещаясь через бессчетные миры, Джошуа Валиенте чувствовал себя дома.

* * *

После Дыры твен, прежде чем достичь Ближних Земель, сделал еще одну неожиданную остановку: на Западе-3141. В мире, разрушенном сверхновой.

Где большой тролль Санчо захотел сойти с твена.

У него по-прежнему был троллий зов, и он печально сказал Джошуа:

– Песня плохая здесь плохая. Тролли мертвы, детеныши мертвы. Забыто забыто.

– А, у троллей здесь трудности, и твоя задача помочь им помнить, кто они такие…

Тролль посмотрел прямо в глаза Джошуа. Вглядываясь в эволюционную пропасть глубиной в миллионы лет, Джошуа чувствовал, будто смотрит в кривое зеркало.

– Мэтт. Род, – сказал Санчо и похлопал себя по голове. – Не забыть. Никогда.

Затем, подхватив троллий зов, он как орангутан выкатился через открытую дверь и исчез.

* * *

Лобсанг стоял вместе с Джошуа у обсервационного окна, попивая новую порцию военно-морского кофе. Серебристое спасательное одеяло тролля кучей лежало на столе.

– Без него словно чего-то не хватает, – заметил Джошуа.

– Да.

– Хотя воздух свежее.

– Смотри, какое зрелище это небо, – пробормотал Лобсанг. – Злое, грозное.

– Стейнман. – Джошуа уставился на него, пытаясь припомнить название трека. Когда-то он знал наизусть все стихи этого человека.

Лобсанг в ответ только смотрел на него.

Джошуа давно знал Лобсанга. Тот ничего не говорит просто так.

– Пытаешься мне что-то сказать, аниматронная задница? Что-то про Агнес? Род говорил, что Агнес умерла, что это ее выбор… Что ты натворил, Лобсанг?