Эвала перевела автоматику на ручное управление и сама посадила корабль. Вскоре корабельные двигатели затихли, и лишь равномерный тихий шум основных систем нарушал тишину. Ран покинула мостик и, взяв свои мечи, направилась к выходу.

– Ты идешь там? – крикнула она.

– Будто у меня есть выбор… – шумно выдохнул Равэ, лениво выбираясь из кресла. – Иду, иду!

Люк открылся, впуская внутрь чертовски яркий солнечный свет, которым и славилось нагорье Элизий. Жаркий, даже обжигающий воздух ударил в лицо, растрепав волосы гостей.

Девушка вытащила из сумки уже заполученные три Реликвии и оставила их на корабле, убрав в один из тайников Амона. Четыре чистых арис анимус она оставила при себе.

Спустившись на раскаленную землю, жмурясь под лучами полуденного солнца, двое оглядывались по сторонам. Лишь вдалеке на юге просматривались разрушенные строения древних лет, среди которых был и древний город Анх-Аг. Его руины то скрывались под слоями красновато-желтого песка, то ветер вновь откапывал их, и камни снова купались в тепле далекого солнца. Оголялись лики забытых праотцев, смотрящих в синее, безоблачное небо. У одних были снесены головы, у других руки. Иные каменные изваяния лежали порубленными на куски. Среди разрушенных колонн можно было найти много древних богатств, но мало кто рискнет идти так далеко в проигранные акхэе земли.

Имэ сделал несколько шагов, затем, остановившись, присел и набрал горсть песка в ладонь. Медленно пропустив его сквозь пальцы, он заметил лишь один черно-красный кристаллик, оставшийся в руке.

– Элизиум все еще силен, – заключил он, поднимаясь и рассматривая кристалл. – Его склоны по-прежнему испепеляют тьму – Он показал находку Ран.

– Не самая хорошая новость, – холодно отметила Храмовник.

– Эм-м, почему?

– Ведь это означает, что она испепеляет вообще все и вся, ступающее на его склоны. – Она активировала защитный барьер над кораблем, и тот скрылся из виду под искусной маскировкой. – А нам нужно подняться наверх до заката.

– Ты хотя бы представляешь, что может быть Реликвией здесь?

– Думаю, сама гора хранит силу дня Марса. – Принцесса посмотрела на подножие Элизиума, покрытое толстым слоем застывшей лавы, через который пробивались одни из самых редких растений острова Хранителей. Рассматривая их, прищурившись, Ран подошла ближе. – Я только один раз в жизни встречала их.

Девушка опустилась перед растениями на одно колено и коснулась одного из них. Это был один из самых ядовитых цветов планеты. Его острейший и крепчайший багровый стебель словно клинок протыкал любую поверхность, а его бутон распускался лишь в самый жаркий день. Лепестки этого цветка, иссиня-черные внутри, были настолько остры, что в умелых руках превращались в оружие. В древние времена хранители пользовались им как оружием, но потом растение скрылось от глаз людей. Однако марсиане восхищались им не из-за его боевых качеств, а за то, как он оберегал свои маленькие владения, как ядом отпугивал от беззащитных ростков животных и людей, выплевывая его вперед, отравляя воздух или выжигая дыры в телах дерзнувших приблизиться.