— Нелли, когда корабль Петервальда вышел на орбиту? — исключим сразу же первый вопрос, который задала бы тетушка Тру.

— Яхта «Барбаросса» вышла на орбиту в четверг, в одиннадцать тридцать семь утра по местному времени.

— Когда ты перехватила сообщение с ранчо Андерсона?

— Четверг, девять сорок два по местному времени.

Ладно, пусть тетушка Тру задаст еще один вопрос.

— Во сколько я первый раз активировала лодку из жидкого металла?

— Четверг, десять двенадцать утра по местному времени.

Крис закусила нижнюю губу. Тетушка хотела задать еще один вопрос.

— Нелли, у «Барбароссы» была возможность видеть каньон?

— Яхта «Барбаросса» находилась на необычно эллиптической орбите, что дает ей стопроцентную вероятность прямой видимости дна Малого Вилли-Каньона в три оборота по орбите и чуть больше пятидесяти процентов еще в четыре орбитальных оборота.

Нет смысла ходить вокруг да около со своим же компьютером.

— Нелли, когда мы перехватили сообщение Андерсона, «Барбаросса» находилась над каньоном?

— Да.

Вот тебе и все. «Чудом» мог быть кто угодно на корабле Петервальда, может даже сам Хэнк, отправивший ее вверх по смертельно опасной реке на лодке с огромной замаскированной дырой. Но то, что Хэнк мог ее убить не означает, что он хочет ее убить. Она не могла быть настолько плохой на первом свидании. Крис попыталась рассмеяться своей же шутке и не смогла. В этом не было смысла. Почему Хэнк Петервальд, его отец или дедушка хотят, чтобы Крис Лонгкнайф умерла?

Ясно одно: ни мама, ни папа этот вопрос даже рассматривать не хотят.