Да, луняне подыскивали все новые развлечения, которые заставляли забывать о насущных заботах. На горизонте сверкнули шпили замка. Кира вдруг сообразила, что с головой погрузилась в воспоминания и перестала даже смотреть под ноги, которые, тем не менее, как будто знали, куда ступать. Почему Ринндалир, с одной стороны, держит ее на положении пленницы, а с другой – обращается как с дорогим другом? Или он все же считает Киру Дэвис своей союзницей? Путники приблизились к украшенному фризом воздушному шлюзу в замковой стене и остановились перевести дыхание.

– Добро пожаловать домой, миледи, – сказал Ринндалир.

– Домой? – язвительно переспросила Кира. – Когда вы меня отпустите?

– Думаю, скоро, – отозвался селенарх, пристально поглядев на девушку. Его лицо было непривычно серьезным. Кира настолько изумилась, что на какое-то время утратила дар речи. Они миновали шлюз и очутились в помещении, где можно было снять скафандры. – Вам нужно отдохнуть, – прибавил Ринндалир, костюм которого облегал тело, словно вторая кожа. – Ждите моего звонка.

Девушка отправилась к себе в комнату. Изнывая от нетерпения, она едва замечала портреты, пейзажи и абстрактные картины, что украшали стены коридора. Винтовая лестница, другой коридор, холл, в котором возникали, сменяясь через каждые несколько часов, голограммы… Кире говорили, что гиперкомпьютер не всегда создает новые изображения – нередко он просто видоизменяет прежние; так или иначе, никогда не знаешь, чего от него ожидать. Сейчас голограмма изображала мост, перекинутый через бездонную пропасть. Далеко впереди сверкали огни – красные, желтые, зеленые; позади проступали в таинственной голубой дымке силуэты ледяных утесов. Девушка ощущала попеременно то жар, то холод, слышала приглушенные расстоянием рев и вой. В пропасти, упорно сопротивляясь ветру, что стремился их разогнать, клубились дым и туман. Слева и справа от моста они словно обретали форму – возникали причудливые видения, полулюди-полузвери…

Добравшись до своей комнаты, Кира облегченно вздохнула. Спасительная гавань – просторная, стены отливают золотом и перламутром, обстановка именно такая, к которой она привыкла с детства. Напротив двери ванной – большой экран, с которого сияют звезды, усыпавшие черный небосвод. Хорошо, что только они, что Земли не видно, иначе вновь вернулись бы воспоминания. На столике рядом с кроватью стоял графин с манговым соком, рядом располагались тарелка с пирожными, слегка приправленными марихуаной, и голубая ваза в форме струи из фонтана – в ней находились пурпурные розы, аромат которых, вместе с негромкой музыкой, заполнял комнату. Кира сбросила комбинезон, швырнула его в мусоросборник и направилась в ванную, ступая босыми ногами по ковру, на котором, серебром на голубом, были вышиты очертания созвездий и который немножко бил током. Приняв душ, она заглянула в платяной шкаф. Да, здешние автоматы потрудились на славу: одежды столько, что не сразу выберешь.