– К альфе Центавра. На планету под названием Деметра.

– А я-то думала, что с фантазиями насчет Деметры покончено! – воскликнула Кира, пораженная тем, что услышала нечто подобное от Эйко. – Бессмысленная, безнадежная затея. Да, Деметра обитаема, но местные формы жизни только-только выбрались из моря. Что касается суши, по сравнению с ней самая бесплодная пустыня Земли покажется райским садом.

– Ничего, переселенцы наверняка справятся. Тем интереснее.

– Ну да… Ты ведь примерно представляешь, во что обойдется переселение, так? Или не представляешь? «Файербол» просто-напросто обанкротится!

– Что ж, зато не будет погони.

– Ладно, переселимся, а что дальше? Через тысячу лет планета погибнет.

Кире вспомнилась компьютерная модель созвездия Центавра. Две звезды, что вращаются друг возле друга… Нет, система сложнее. Вдалеке сверкает проксима – красный карлик, который можно не принимать в расчет. Альфа – большая звезда, светит приблизительно в половину яркости Солнца, а бета, еще менее яркая, имеет при себе одну-единственную планету, поскольку альфа похитила у нее Фаэтон. У самой альфы три планеты, на ближайшей из которых, Деметре, существует жизнь.

Как немногочисленны миры, про которые можно сказать то же самое! В незапамятные времена, до того, как ее уничтожил космический холод, жизнь существовала на Марсе. На Деметре она возникла значительно позже – когда альфа стала горячее и растопила ледники планеты, превратив их в океаны. Но и здесь она обречена на скорую – по масштабам космоса – гибель.

Альфа способна удерживать при себе планеты на расстоянии большем, чем от Земли до Солнца, где-то в два с половиной раза. Притяжение беты слабее; между звездами находится нечто вроде «запретной зоны», где искажается любая орбита, где носятся, словно обезумевшие, астероиды. В эту зону около миллиарда лет назад угодил Фаэтон, после чего его орбита с каждым оборотом становилась все менее стабильной; наконец альфа отобрала Фаэтон у беты, и тот начал вращаться вокруг более крупной звезды по непостоянной эллиптической орбите, которая раз за разом пересекалась в узловых точках с орбитой Деметры (вот почему люди назвали последнюю именно так, а ни как иначе. Правда, со временем выяснилось, что название, оказывается, куда символичнее[133]).

Вычислить орбиту Фаэтона более чем на пять-десять тысяч лет вперед не представлялось возможным; впрочем, в том не было необходимости. Сомневаться не приходилось – через тысячелетие с небольшим Фаэтон врежется в Деметру.

– А другие планеты с кислородной атмосферой слишком далеко, – продолжала Кира. – Все переселенцы умрут во время путешествия. Да и альфа Центавра не близко, до нее пока добирались лишь роботы и модули. Допустим, мы туда прилетели. И что? Нет уж, лично я предпочитаю оставаться на Земле.