– Что? – недоуменно переспросил тот.

– Все родители со временем теряют своих сыновей или дочерей. Они уходят на войну, переселяются в земли за горами или за морями и уже не возвращаются. Те, кто остается дома, почти наверняка никогда не узнают, что с ними сталось, живы они или нет. Мы отчасти нарушаем традицию. И твои, и мои родители, хотя и привыкли во всем полагаться на машины, ибо живут в механизированном, прирученном мире, который нам с тобой до смерти надоел, сохранили былую твердость духа. Они признают, что в жизни есть не только развлечения, и вот за это их следует уважать.

– М-м… – Паккер задумался.

Вскоре разговор возобновился. Выходя из машины в Хило, юноша поблагодарил Киру, а та не удержалась и спросила себя: «За что? Что я такого сделала и сколько правды было в моих словах?»

Кира подъехала к дому, который они с Ли снимали на протяжении нескольких лет. Гавайи устраивали ее со всех точек зрения, а вот у Боба частенько возникали затруднения. Разумеется, размышлять и вычислять можно где угодно, однако его работа требовала постоянных разъездов: случалось, он проводил на материке не одну неделю. Тем не менее, Боб ничуть не возражал.

Дом принадлежал какой-то организации, которая позаботилась обнести его забором. Вообще-то забор можно было бы снести, но Гатри с ходу отверг эту затею и даже согласился платить за использование охранных систем. Кира припарковала машину, вошла в дом и отправилась на поиски Ли. Тот сидел на веранде и любовался закатом.

Вдалеке возвышалась громада Мауна-Кеа. Лес под горой буквально купался в солнечных лучах. Задувал легкий ветерок; в садике под балконом тихо шелестели листвой деревья. Откуда-то донесся крик птицы.

Услышав шаги Киры, Ли встал. В закатных лучах его тронутые сединой волосы казались ослепительно белыми. Bueno, подумалось Кире, а на ее лице наверняка заметны морщинки в уголках глаз и рта. Она ведь тоже не молода: как-никак, скоро сорок.

– Bienvenida, – улыбнулся Ли. – Как дела?

– По-всякому. – Он обнял Киру, и она крепко прижалась к нему. – Ох уж эти мне прощания!

– Решение было принято давным-давно, – сказал Боб, делая шаг назад. – Я думал, ты уже привыкла.

– Привыкнешь, как же! – неужели прошло несколько лет? Она их словно и не заметила.

– Не грусти, милая. С прощаниями почти покончено.

– Да дело не в них, – пробормотала Кира, вновь кладя руки ему на плечи.

– Разве? Давай не будем притворяться.

– Ты прав, прощаться всегда нелегко.

– Особенно мне с тобой.

– Взаимно. – Хотя, призналась себе Кира, с родителями и братом расставаться было все же тяжелее. Не то чтобы Боб ей не нравился, вовсе нет. Можно сказать, она его любила; тем не менее… – Если бы ты пришел на космодром…