– Они, безусловно, будут пытаться найти нас или, по крайней мере, наши тела, - сказал Баландин. - Обшарят все озеро и, в конце концов, найдут туннель.

– Если амфибия войдет в него, это может закончиться катастрофой. Ее захватят. Ах, если бы у нас были личные рации! Я категорически запретил бы всякие попытки. Позвольте, - воскликнул Белопольский, - ведь у вас, Василий Васильевич, есть рация!

– Я уже сказал, что она почему-то не работает.

– Очень просто, - спокойно сказал Баландин, - не работает потому, что ее нет.

– Как нет?!

Но маленького черного футляра портативной радиостанции действительно не было. Сиротливо висел оборванный провод.

– Проклятая "черепаха"! - сказал Романов. - Это она.

Стало ясно, что футляр был сорван в тот момент, когда животное схватило геолога.

– Теперь вся надежда на Мельникова, - сказал Белопольский, - он должен понять, что единственная его задача - это закончить программу работ и вернуться на Землю. Знакомство с венерианами завершит следующая экспедиция.

Константин Евгеньевич говорил таким тоном, словно его самого совершенно не касались последствия "предложенного" Мельникову плана. Было ясно, что Белопольский считал себя и своих двух товарищей безнадежно погибшими.

– Нельзя ли бежать отсюда? - спросил Романов. - Наши костюмы вполне пригодны для путешествия под водой. Мне кажется, что в этом помещении нет запоров.

– Зиновий Серапионович не может идти, - ответил Белопольский.

– Только не думайте обо мне, - поспешно сказал Баландин. - Я не могу, но вы-то можете! Не будьте сентиментальны. Лучше погибнуть одному, чем троим.

– Все равно, это совершенно невозможно. Стоит нам показаться в туннеле или на дне озера, и "черепахи" сразу увидят. Они тут же нас схватят, а может быть, и убьют. Нет! Если мы хотим, чтобы наша смерть не была напрасна, то надо действовать совсем иначе. Надо наблюдать, узнать как можно больше и все записывать. Может быть, подвернется случай отправить письмо в закупоренной бутылке. Когда станет ясно, что наши часы сочтены, сделаем попытку прорваться через туннель и выбросить ее.

– Если Борис Николаевич будет придерживаться образа действий, который вы считаете самым разумным, то они никогда не найдут нашего послания, - заметил Баландин.

Белопольский посмотрел на профессора, и что-то вроде улыбки появилось на его суровом лице.

– Если будет… - сказал он. - К сожалению, в этом вопросе правы вы, а не я. Боюсь, что они будут нас искать. Но даже если и не будут, у нас есть надежда, что бутылку найдет следующая экспедиция.

– Слабая надежда! - сказал Романов. - Я бы сделал попытку немедленно.