— Человек двадцать наберешь?

— Больше наберу.

— Давай, поступим так, ты даешь мне двадцать парней или девушек, возрастом ближе к восемнадцати годам. Пятнадцать человек вернутся со строительными комплексами, а пять останутся служить у меня и вернутся домой через пять лет.

— А, давай, — Семен хлопнул по подставленной Аней ладони и отвернулся, очевидно, связываясь через нейросеть.

Уже через десяток минут к терему главы начали подходить парни и девушки, как по одному, так и в сопровождении родителей.

Чтобы не затягивать прощание, Аня подозвала своих охранников и кивнула в сторону гравиплатформы. Двадцать парней и девушек разместились на ней с комфортом. Десять охранников удобно устроились на грузовой платформе, на которой был доставлен строительный комплекс.

Идиллию прощания испортил вопль со стороны поселка.

— Марийка! Стоять!

Все повернулись на звук. По улице бежало чудо. Костистое, голенастое, с растрепанными в разные стороны косами и какой-то тряпкой в руке. За девчонкой бежал здоровенный парень, но к крыльцу Семена девчонка подбежала первой.

— Дед, пусть меня тоже возьмут на службу, — тяжело дыша, выдала девчонка.

— А… — начал Семен.

— Дед, ты чо, совсем не видел, чем я махала, — девочка укоризненно посмотрела на Семена.

— Еще бы я разбирался в ваших тряпках, — хмыкнул Семен.

— Ты сам сказал, что если окрасила поневу, то можно. Вот, — девчушка показала всем кровяные разводы на белой ткани.

Десантники закрыли свои скафандры и ржали, выключив внешние динамики. У Ани не было подобной возможности.

— Ну, что Дед, отдаешь эту казачку в службу? — спросила она Семена, похрюкивая от сдерживаемого смеха.

— А, бери атаманша, — махнул рукой Семен, — только не пойму казачка это или козочка?

— Казачка Дед, догонявший Марийку отец, снял со своего пояса десантный нож, казавшийся в его руках не больше перочинного ножичка, повесил его на пояс дочери. Здесь он смотрелся как палаш.

— Прыгай, — Аня указала на место рядом с собой и обе платформы тронулись с места.