— Нужно сначала познакомиться. Присмотреться.

— Если хочешь, можешь пойти к ней прямо сейчас.

Афифа внимательно посмотрела на меня и уточнила:

— Переодеваться женщиной не нужно.

— Вот как.

— Да. Она вдова и гораздо более свободна в своих поступках.

Молодая вдова, Хурия, оказалась примерно моего возраста. У неё оказалось приятное и живое лицо. Лицо от меня она не прятала. Она поила меня чаем и обсуждала брачный договор. Брак пробный, и может быть расторгнут в одностороннем порядке, и мной и ей. Я принимаю на себя обязательства посещать её по-возможности каждый день, заранее согласовав время прихода. У неё дело, бизнес, он требует времени, не все дела можно бросить, но можно всё распланировать, главное сделать это заранее. Просто от посещений каждый день я отказался, сообщив что тоже работаю и у меня бывают форс-мажоры. Кроме того, время от времени я летаю в Комплекс Древних. Денег на содержание Хурия с меня не требует, но к подаркам отнесётся благосклонно.

Мы зарегистрировали и подписали договор, став супругами.

— Ну что, муж мой. — С улыбкой проговорила Хурия. — Не соблаговолишь ли познать жену свою?

Мы прошли в соседнюю комнату с матрасом-сексодромом. У Хурии оказалось сверкающе-белое кружевное бельё. На тонкой талии — белая лента с бантом, как на подарке. Она меня раздела, но сразу не дала.

— Постой-постой, супруг мой. — Начала она меня убеждать. По её словам, ей, чтобы чувствовать себя комфортно и получить удовольствие, нужно одеться в специальное одеяние, как в гареме какого-то там древнего правителя. Действительно, был такой. Было у него много жён со всех концов света, и ссорились жёны между собой за право выполнения супружеских обязанностей и выпрашиванию у него в это время разных плюшек. Чуть ли не убивали друг-друга, хотя может и убивали, про то как-то скомкано написано. И надоело ему это, и повелел он, чтоб женщины для выполнения супружеского долга к нему приходили в балахонах, полностью их скрывающих, и молчали, ибо умного сказать им нечего, а глупостей он слушать не хочет.

Балахон оказался толстый, прячущий фигуру. Получив моё согласие, Хурия позволила мне снять с неё кружевное бельё и быстро облачилась; балахон скрыл её с головы до пят. Устроилась ничком — этакий холмик под одеялом. В нужном месте оказалась подходящая дырочка. Такие, вроде, в средневековье у европеек были на ночнушках. Только надписи готическим шрифтом не хватает: "Не для блуда, а для продолжения рода во исполнение завета Господа нашего." Хотя мне-то именно что для блуда.

Балахон не заминался, куда не нужно не лез, Хурия рукой меня направила и я вполне познал жену в одеяле. Когда я закончил, Хурия высвободила голову из балахона и вытащила капу изо рта: