Верзила тщательно проверил цилиндр с двуокисью углерода, который насыщал этим веществом воду; убедился, что температура воды 29 градусов. (Теплые океаны Венеры насыщаются из атмосферы, состоящей из азота и двуокиси углерода. Кислород, который на Венере существует только в закрытых куполами подводных городах, был бы очень вреден для венлягушки.)

Верзила сказал:

— Как ты думаешь, хватает ли ей водорослей? — И как будто венлягушка услышала эти слова: она схватила клювом зеленый стебелек венерианской водоросли, росшей в аквариуме, и начала медленно жевать.

Счастливчик ответил:

— Она продержится, пока мы не высадимся на Юпитере-9.

И тут же оба подняли головы, услышав сигнал вызова.

Пальцы Старра быстро провели нужные манипуляции, и на экране появилось строгое пожилое лицо.

— Говорит Донахью, — послышался резкий голос.

— Да, командующий, — ответил Дэвид. — Мы вас ждем.

— Тогда подготовьте шлюз к переходу.

На лице командующего ясно, будто написанные буквами размером в метеоры первого класса, читались тревога и беспокойство.

За последние недели Старр привык к такому выражению. Например, на лице главы Совета Гектора Конвея. Для него Счастливчик был почти сыном, и старшему члену Совета не нужно было скрывать от него что-то.

Розовое лицо Конвея, обычно дружелюбное и уверенное под короной белоснежных волос, теперь напряженно хмурилось.

— Я несколько месяцев ждал возможности поговорить с тобой.

— Неприятности? — негромко спросил Дэвид. Он меньше месяца назад вернулся с Меркурия и провел все это время в своей нью-йоркской квартире. — Вы мне не звонили.

— Ты заслужил отпуск, — угрюмо сказал Конвей. — Я бы хотел, чтобы ты отдохнул подольше.

— Но в чем дело, дядя Гектор?

Глава Совета смотрел прямо в глаза молодого человека; казалось, твердый взгляд карих глаз Счастливчика успокоил его.

— Сириус! — сказал он.

Дэвид почувствовал прилив возбуждения. Неужели наконец самый главный враг?