— Не хочу привлекать к прибытию туземца излишнего внимания. А твое присутствие в космопорте бросится всем в глаза.

— И что с того?

— Мия, речь идет о высшей государственной политике.

— Политика? Фи! — Сэмия склонилась к отцу, чмокнула его в лоб и ушла…

И вот теперь она беспомощно сидела в машине у выхода из космопорта и наблюдала за точкой, темнеющей на фоне безоблачного послеполуденного неба. Точка стремительно увеличивалась в размерах.

Сэмия нажала кнопку, открыла бардачок и вытащила очки для поло. Обычно она пользовалась ими, чтобы следить за выкрутасами гонщиков, выступающих в состязаниях по стратосферному поло, но очки могли пригодиться и в более серьезных делах. Сэмия надела их, и падающая звездочка превратилась в кораблик, чьи кормовые моторы окружало красноватое сияние.

По крайней мере, она сможет разглядеть вышедших из него людей и постарается вычислить все, что можно, по их внешнему виду. А уж потом как-нибудь добьется беседы с ними.

Сарк заполнил собой весь экран визира. Под ними простерлись материк и пол-океана, слегка припорошенные пушистыми белыми облачками.

Речь Дженро стала несколько сбивчивой, поскольку основную часть его внимания поглощало управление кораблем:

— Полагаю, космопорт особенно тщательно охранять не будут. Я им намекнул, что любое избыточное внимание к прилетевшей яхте может заинтересовать Трантор. Сказал, что успех операции зависит от того, удастся ли отводить глаза Трантору до тех пор, пока не станет слишком поздно. Ладно, неважно.

— А мне-то какая разница? — угрюмо буркнул Тиренс, пожимая плечами.

— Тебе? Вообще-то немалая. Я приземлюсь в шахте рядом с Восточным выходом. Как только я сяду, ты покинешь яхту через аварийный люк на корме. Иди быстро, но не беги. Я дам тебе документы, которые могут помочь пройти паспортный контроль, а могут и не помочь. Действуй по обстоятельствам. Судя по предыстории, ты у нас сообразительный. У выхода будет ждать машина. Она отвезет тебя в посольство. Все ясно?

— А как же ты?

Сарк постепенно превращался из огромной безликой сферы, испещренной коричневыми, зелеными, голубыми и белыми пятнами, в нечто более живое: в поверхность планеты, изрезанной бороздами рек и морщинами гор.

— Лучше о себе думай, — холодно и невесело усмехнулся Дженро. — Когда они узнают, что ты смылся, меня, вернее всего, расстреляют как предателя. Если же увидят, что я оказался в безвыходной ситуации и был не в состоянии тебе помешать, могут просто разжаловать, мол, что с дурака взять. Второе — предпочтительнее. Поэтому, прежде чем уйти, тебе придется оглушить меня нейрохлыстом.