— Нет, не все, — запротестовал Юнц. — Мне нужны подробности сообщения о гибели планеты.

— Полагаете, я мог вникнуть в детали того, что говорил аналитик? К тому же, без обид, Рик, все это было каким-то бредом.

— Нет, не было, — вскипел Рик. — Не могло им быть.

— Где корабль моего сотрудника? — спросил Юнц.

— На свалке, — просто ответил Тиренс. — Я сам написал приказ, а мой начальник не глядя его подмахнул. Саркцы никогда не читают то, что подписывают. Так что вопросов не возникло.

— А как же бумаги Рика? Он ведь показывал вам свои расчеты!

— Отдайте старосту нам, — сказал Файф, — и мы вытрясем из него все, что требуется.

— Нет, — возразил Юнц. — Первое преступление он совершил против МПБ, когда похитил нашего сотрудника и повредил его мозг. Он наш.

— Юнц прав, — кивнул Абель.

— А теперь послушайте меня, — произнес Тиренс. — Если вы не гарантируете мне защиту, больше я не скажу ни слова. Я один знаю, где бумаги Рика. Они там, где их не найдет ни Трантор, ни Сарк. Хотите получить их? Дайте мне статус политического беженца. Все, что я делал, я делал из патриотизма, во имя своей планеты. Граждане Сарка и Трантора считают себя патриотами, почему бы и флоринианцу им не быть?

— Господин посол, — сказал Юнц, — уже пообещал отдать вас МПБ. Заверяю, что вы никогда не вернетесь на Сарк. За ваше преступление против нашего сотрудника вас будут судить. Я не поручусь за исход, однако если вы не откажетесь сотрудничать со следствием, это зачтется в вашу пользу.

Тиренс пытливо посмотрел на Юнца, затем сказал:

— Хорошо, положусь на вас, профессор… Согласно расчетам пространственного аналитика, солнце Флорины находится на стадии превращения в новую звезду.

— Что?! — хором вскричали все, кроме Валоны.

— Собирается взорваться, — сардонически хмыкнул Тиренс. — Ба-бах! И когда это случится, Флорина испарится, как облачко сигаретного дыма.

— Я, конечно, не пространственный аналитик, — начал Абель, — но слышал, что предсказать взрыв звезды невозможно.

— Верно. По крайней мере, так считается, — кивнул Юнц. — Рик что-нибудь говорил о том, как сделал свой вывод?

— Думаю, это имеется в его бумагах. Я помню, он все твердил об углеродном течении.

— О чем?

— Ну, он повторял: «Углеродное космическое течение», «углеродное течение». И добавлял что-то вроде «каталитический эффект». Это все.