Робин наконец сел, откинулся на спинку стула, слегка покачиваясь на двух задних ножках. Всего несколько месяцев — и всё. И подойдёт к концу контракт с Имперской Армией, так неосмотрительно подписанный юным перспективным выпускником академии. Да, ровесники уже полгалактики облетали, а он застрял на этой жестянке, пять лет, сдуреть можно! Никаких денег уже не надо, лишь бы выбраться отсюда, планету потоптать, с женой увидеться не на пару недель, а подольше… Слетать куда-нибудь на Циркон или даже дальше, только чтобы море было…

— О чём замечтался?

Лин поставил на столик два подноса и сел, Робин улыбнулся, взял ложку:

— Домой хочется, надоело всё, хоть вой.

— Это да, — кивнул парень, придвинул тарелку, попробовал суп, — вроде и вкусно, а достало уже, лучше б невкусно, зато по-другому.

Робин хохотнул с набитым ртом, армейская еда была очень даже неплоха… поначалу. Уже через полгода знакомый привкус универсальной вкусовой добавки нагонял уныние.

— Слушай, а что ночью, авария какая-то была?

— Нет, с чего ты взял?

— Да залез в… игрушку одну, не спалось… Чего ты? — Робин поднял брови, глядя на давящегося от смеха друга: — Что?

— Ты что, не знаешь? Серьёзно?

— Ну? — Робин злился, как будто его поймали на незнании бородатого анекдота.

— Никто не заходит ночью в сеть, — наконец справился с собой Лин, — никогда. Ты что, правда не знал?

— Блин, я пятый год тут работаю, ничего подобного не слышал. Почему?

— Ночью работает профессор Леви, а он терпеть не может, когда кто-то жрёт ресурс сети когда он обучает «Орион». Да это же все знают, ты что?!

— Первый раз слышу, — нахмурился Робин. — А чего ему не спится? Дня мало?

— Ты же знаешь, что мало, — Лин старательно выскреб тарелку, отставил, — Для него «Орион» — дело всей жизни. Он им семнадцать лет занимается.

Робин поднял бровь:

— Проекту всего пятнадцать лет.

— Проекту — да. «Ориону» больше. Когда приняли проект корабля и объявили тендер на создание искусственного интеллекта для него, профессор Леви подал на рассмотрение свои наработки и сразу оказался вне конкуренции, там уже очень много было готово.

— Профессор — гений, — уважительно кивнул Робин.