Они посмотрели вперед — на далекое черное пятнышко, мерцающее в солнечной дымке, а потом оглянулись назад. И решили идти вперед.

Тут они обнаружили, что не только не являются первопроходцами, но и сейчас не одиноки на этом пути.

Впереди, спотыкаясь, прихрамывая, пригибаясь к земле, черепашьим шагом тащилась неуклюжая, приземистая фигура.

Существо двигалось так медленно, что скоро Артур и Фенчерч догнали его. Тело у него было металлическое — все искореженное, в царапинах и вмятинах.

Когда Артур и Фенчерч приблизились, существо тяжело вздохнуло и осело в горячую, сухую пыль.

— Столько лет, — стонало существо, — ох, сколько же лет. И сколько боли, сколько боли. И сколько времени длится эта боль, ох, сколько же времени. Что-то одно я бы выдержал — либо интенсивность боли, либо ее долготу. Но то и другое вместе — это уже чересчур. А, привет, опять вы на моем пути.

— Марвин? — вымолвил Артур, присев на корточки рядом с роботом. — Это ты?

— Да, вы всегда были мастером задавать архиинтеллектуальные вопросы, — простонал престарелый робот.

— Что это за штука? — тревожно прошептала Фенчерч, усевшись рядом с Артуром и схватив его за руку.

— Можно сказать, старый друг, — сказал Артур. — Я…

— Друг… — душераздирающе проскрипел робот. Слово осталось недосказанным, перейдя в скрежет, и изо рта Марвина посыпались хлопья ржавчины. — Вы должны меня извинить: я пытаюсь вспомнить, что значит это слово. Знаете, блоки памяти у меня уже не те, и каждое слово, которого я не слышу в течение нескольких миллионов лет, переносится в резервную память.

В помятой голове робота что-то слегка щелкнуло, как будто от умственного напряжения.

— Гм-м, — протянул он, — какое странное понятие.

Он еще немного подумал.

— Нет, — наконец сказал он, — никогда не встречал ничего подобного. К сожалению, ничего не могу поделать.

Марвин трогательно почесал пыльное колено и попытался повернуться, опираясь на изуродованные локти.

— Возможно, вы хотите, чтобы я сослужил вам последнюю службу, — с глухим скрежетом проговорил Марвин. — Может, поднять бумажку? Или вы хотите, чтобы я открыл дверь? — продолжал он.

Голова Марвина со скрежетом повернулась на ржавой шее. Он сделал вид, будто изучает далекий горизонт.

— В настоящее время поблизости, кажется, нет никаких дверей, — заметил он, — но бьюсь об заклад, если подождать достаточно долго, хоть одну дверь поставят. И тогда… — медленно прошамкал он, поворачивая голову обратно, чтобы видеть Артура, — я смогу ее для вас открыть. Вы же знаете, мне ждать не привыкать.

— Артур, — сурово прошептала ему в самое ухо Фенчерч, — ты мне никогда о нем не рассказывал. Что ты сделал этому несчастному существу?