— Попадались мне какие-то материалы по этому Р-фактору, — задумчиво произнес Марий, — вся информация по нему действительно закрыта. Я так и не удосужился докопаться, что скрывается за этими словами. Были намеки о нескольких пандемиях. Но, как я понял, в конечном итоге это касалось особенностей мышления. Население нескольких планет стали относить не к людям, а к так называемым рюдям.

— Особенностей мышления? Тогда вам сейчас придется заняться этим вплотную.

— Почему?

— Потому, что я жду от вас предложений, надо ли те знания, что мы получили здесь, сделать достоянием всего Галактического Содружества. При этом учтите и Р-фактор, и то обстоятельство, что Шоанар, обычный человек, обладает этими взрывоопасными сведениями. Но не в наших правилах лишать его памяти.

Алтарь

Алтарь

Они тронулись в путь с рассветом. Молчали — то ли спросонья, то ли под влиянием переживаний от долгого вчерашнего общения. Амад шел прихрамывая, но довольно быстро, раны его почти не беспокоили. Добрались до реки, нашли лодку. Обстоятельно устроились в ней. Алексей Сковородников сел на весла. Первоначально, приноравливаясь, несколько раз окатил Амада водой. Потом стал грести практически без брызг, а когда их суденышко вышло на стержень и величаво поплыло, подхваченное течением, так больше изображал, чем действительно работал с веслами.

Незаметно рассеялся легкий утренний туман. Речка была невелика, метров тридцать-сорок в ширину — в Консерве вообще не было больших рек, — да еще берега ее заросли многолетним лесом, и казалось, что они скользят по зеленому извилистому коридору. Амад опустил руку за борт и сосредоточенно наблюдал, как вода струится у него сквозь пальцы. Алексей Сковородников молчал, стараясь не мешать ему. Так прошло около часа.

— Странно, — прервал затянувшееся молчание Амад.

— Что — странно?

— Да вот, представилось мне, что наша жизнь похожа на реку. Так же несется куда-то… и летят дни за днями, словно вода сквозь пальцы… Хороший образ, правда?

— Хороший, — согласился Алексей Сковородников, вспомнив несколько земных песен, обыгрывающих эту тему, вроде «издалека долго течет река…», «а на том берегу…», «но мой плот…». — Даже очень хороший. Но что здесь странного?

— Ну как же, — недоумение Амада было искренне сильным, — Создатель же отвернулся от меня, вычеркнул из списка своих детей. Не нашептывает, как прежде, свои мысли. Стало быть, я сам дохожу до новых сравнений… никогда бы не подумал, что такое возможно!

И все же консы не такие, как люди, подумал Алексей Сковородников. Эмоции схожи. Жизненные, чувственные переживания — тоже. А вот мыслят совсем иначе. Все ждут подсказки своего Создателя вместо того, чтобы самому подумать. Впрочем, простейшие бытовые проблемки решают самостоятельно. Где та незримая грань между ним, человеком с Земли, вырвавшимся в безбрежный космос, и Амадом, обитателем маленького искусственного мирка — сконструированной кем-то Консервы? Что по поводу мышления и разумности говорили Яфет с Ником Улиным? Много чего говорили. Сразу и не вспомнишь… Как и о чем спросить Амада, чтобы разница между ними стала понятна?