Лерой едва удержал стон: его бы воля, он немедленно устремился бы на поиски марсианского страуса! Но, к сожалению, приходилось отложить это до следующей экспедиции.

— Твил тоже называл мне то или иное на своем языке, но я не мог повторить ни единого звука! — продолжал рассказ Дик. — Вероятно, голосовые связки землян не годились для воспроизведения странного щебета и чириканья, а уши просто не воспринимали нюансов чужой речи. Тогда я решил оставить фонетические изыски и предпочел им точный язык математики. Раскладывая камушки и группируя их, я объяснил четыре арифметические правила. Твил оказался примерным учеником и с ходу принялся складывать и вычитать, поясняя результат своих действий мелодичным посвистыванием. Тогда я решил воспользоваться тем, что Солнце еще не закатилось, и, показав на него, изобразил на песке это светило, а потом сделал приблизительный рисунок Солнечной системы, называя планеты. Можете представить мое изумление, когда Твил тут же уточнил мой чертеж, пририсовав Фобос и Деймос возле Марса, а возле Земли — Луну!

Гаррисон скептически хмыкнул:

— Он же не слепой и прекрасно мог заметить Луну, а уж спутников своей планеты — тем более!

— Я не согласен с тобой, командир! — возразил Джарвис. — Народ Твила высокоинтеллектуален и, несомненно, знаком с астрономией и ее приборами. Иначе чем объяснить, что именно четвертую планету он принял за Марс, хотя — по твоей логике визуального знания — он должен был бы считать ее третьей: с Марса же не виден Меркурий.

— Что ж, — заметил Гаррисон, — в этом есть резон. Ну, ладно, рассказывай дальше.

— Есть, капитан! — шутливо отсалютовал Дик. — А дальше произошло вот что. Я постарался объяснить Твилу, что прилетел с Земли. Он, мне кажется, прекрасно это понял и в свою очередь принялся показывать на разные звезды, время от времени взмахивая руками-крыльями, потом показал на Марс, а в заключение подпрыгнул футов на семьдесят и спикировал вниз, воткнувшись клювом в кружок, изображавший Солнце. Причем он проделал этот трюк несколько раз, но я так и не понял его значения.

— А вдруг он хотел сказать, что его народ появился на Марсе, прилетев откуда-то из космического пространства, и что Солнечная система им понравилась больше всего? — предположил Лерой.

— Тогда мне это не пришло в голову, — признался Джарвис. — Однако твое объяснение поведения Твила кажется довольно правдоподобным. — Он обвел взглядом своих собеседников и понял, что они склонны поддержать мнение Жака, лишь скептик Гаррисон предположил, что так могло выражаться и культовое солнцепоклонство.