«Это для нас невозможно», — подумал он. — «А для кайлайнов? Это очень важная информация. Необходимо срочно связаться с отцом». И словно в ответ на его мысли прозвучал голос оператора связи.

— Вызов по шифрованному каналу. Я перенаправил его в вашу каюту.

Резко развернувшись, аграф направился к себе. Это мог быть как отец, так же его начальник службы безопасности или его сестра. Шифрованный гиперпространственный канал требовал на порядок больше затрат, поэтому применялся только для передачи очень важных сообщений. Войдя к себе, он включил экран.

— Отец, — поздоровался он со своим родичем. — Сестра?

Что же могло произойти, если отец включил канал в режиме конференции. Даже его сообщение было не настолько важно.

— У меня очень важные новости из Темных Секторов, — без предисловий начал правитель аграфов. — Наконец-то оттуда сумел вернуться один аграф, очень сильный псион. Проделал это на скоростном корабле специальной серии, разработанной для исследования опасных мест. Он успел только сказать о поселившемся там Ужасе, от которого все остальные аграфы сошли с ума. Если бы не его псионный и ментальный щит, то его постигла бы та же участь. И еще громадное везение. Его челнок был ни на что непригоден, все кристаллы записи разрушены, поэтому никаких сведений у нас больше нет. Только слова Э́рвиса, после которых он умер.

— Это что же получается, враги выпустили новое оружие? — задал вопрос сын Владыки.

— Для всех остальных мы будем придерживаться этой версии, хотя возможно решим по-другому в зависимости от ситуации, — кивнул отец. — Но на самом деле, скорее всего, это нечто свело с ума кайлайнов, проживавших там. Кто-то наверняка сумел спастись, но не думаю, что много. У них много псионов, но далеко не все. Сейчас нам необходимо выработать линию поведения и то, что мы будем говорить всем остальным, включая «Агентство».

— А ведь у меня тоже только что произошел странный случай, — задумчиво произнес Адантис.

И он рассказал о нехарактерном возмущении гиперпространства.

— Это он! — импульсивно воскликнула Силиен, как только ее брат умолк. — Этот Алек! Я же говорила, что он еще проявит себя!

И оба мужчины посмотрели на нее. Вот только, если отец глядел как на нерадивого ребенка, сказавшего очередную глупость, то взгляд брата был совсем другим. Владыка заметил это и вопросительно посмотрел на него. Тот и рассказал остальные странности, связанные с этим молодым человеком. По мере его рассказа на лице девушки сменялась целая гамма чувств: от ненависти до заинтересованности и торжества.