— Говорят,— задумчиво проговорил Пторн,— что с тех пор, как аквариумы в Тороне стали производить сверхзапасы рыбы, рыбаки на побережье не могут продать свой улов и умирают с голоду. А с увеличением требований на тетрон заключенные мрут в этих рудниках, как мухи. Я иной раз удивляюсь, как им хватает рудокопов.

— А их и не хватает,— Ларта окликнула идущих впереди.— Ладно, остальное мы оставим людям, которые охраняют их,— когда она выговорила «людям», в ее голосе послышалось еле заметное презрение.— Мы свое дело сделали. Бросьте тела перед хижиной. Очень надеюсь, что они послужат уроком для других.

После дождя двор был в лужах. Послышался глухой всплеск, за ним еще один.

— Может быть,— сказал Пторн.

Но Ларта уже повернулась обратно к джунглям. Тень от деревьев упала на ее лицо, как раз поверх тройного шрама.

Лучи солнца пробились сквозь желтые облака и пронизали глянец прибрежного леса Торомона. Свет заиграл на мокрых зеленых сваях, проник во влажные трещины камней. Затем заря легла на металлическую ленту, тянувшуюся над деревьями. Паутина теней от опор расчертила поле лавы.

Группа воздушных кораблей блеснула в разрыве облаков горстью серебряной мелочи. Звук их тетроновых моторов кружил между деревьями. Лаг, существо четырех футов трех дюймов ростом и с низким, в толщину пальца, лбом, посмотрел вверх.

Остальные, чей рост был таким же, с округлыми плечами, переговаривались между собой. Чаще всего повторялось слово «война». Лаг подошел к ним. Они снова пошли по джунглям. Их ноги легко ступали по камням, сучьям и корням, ощупывая дорогу большими полуотставленными пальцами. Наконец Лаг прислонился к дереву.

— Кворл! — позвал он.— Кворл!

Под бревнами, сваленными бесформенной грудой,— трудно было предположить, что она может служить кому-то убежищем — что-то зашевелилось. Рука уцепилась за ветку, и кто-то внутри сел.

Они смотрели, перешептывались и снова смотрели. Кворл встал, неторопливо поднимаясь над вершиной убежища. Его желтые глаза не выглядели сонными, хотя мышцы лица только начали вставать на место после широкого зевка. Его ноздри округлились от утренних запахов. Затем он улыбнулся.

Со своего чахлого роста они таращились на его семифутовую громаду. Некоторые смотрели только на внушающую удивление руку, зацепившуюся большим пальцем за пояс, остальные не смели поднять глаз выше мощного колена. Лицо его казалось неандертальцам чересчур тонким и выразительным.

— Кворл! — снова произнес его имя Лаг.

— В чем дело, Лаг?

— Идут вокруг горы, мимо озера. Не такие большие, как ты, но выше нас. Они похожи на рудничных, на заключенных. Но они не заключенные, Кворл. Они строители.