Послышался щелчок. Космофон в здании управления отключили.

Кэлхаун повернулся к спящему Мургатройду. У здания контроля посадочной решетки началась какая-то возня. Две яркие блестящие машины умчались куда-то. Кэлхаун переключился на планетарную радиосвязь. Он мог перехватить сообщение на волне любой длины, используемой для связи на планете. Ему нужно было связаться с Уолкером или с любым другим первопоселенцем. Зло на родную планету у них не прошло, но то, что Кэлхаун сказал правду о состоянии малышей, они должны были начать понимать. Зная о болезни, они ее обнаружат.

Но планетарная связь молчала. Передачи не велись ни на одной волне.

Служба новостей вообще не была организована. Молодые люди на Псе-3 настолько сконцентрировались на самих себе, что не позаботились организовать выпуск информации. Не было развлекательных программ. Только жаждущие популярности хотели бы попасть в эфир, но им не под силу создание аппаратуры. К услугам Кэлхауна остались космофон, с дальностью в миллионы километров, и внешний громкоговоритель корабля, с дальностью в сотни футов. Если выйти из медкора, то, по всей вероятности, назад не пробиться.

В любом случае, на ногах ему Уолкера не найти, а никого другого он просто не знал.

Кроме того, на корабле его ждала неотложная работа. Прежде, чем Мургатройд проснулся, обе машины вернулись. К этому времени дюжина других машин промчалась к зданию управления мимо центра решетки, оставляя за собой впечатляющие тучи пыли. Подъехав, они резко притормозили. Оттуда высыпали стаи юнцов. Многие из них освистали медкор, угрожающе жестикулируя в его сторону. Затем все вошли в здание.

— Чи? — попытался завести разговор Мургатройд. Он уже проснулся.

Кэлхаун обнял его.

— Ну, посмотрим, как твои дела, — мрачно проговорил он. — Будем надеяться, что ты сделал свое дело, Мургатройд!

Зверек послушно вскарабкался на заранее приготовленный стол. И на этот раз действия врача не причиняли боли. Крошечный участок на ягодице Мургатройда сделали постоянно нечувствительным к боли вскоре после его рождения. Кэлхаун извлек небольшое количество того, что, как он полагал, было высокоэффективным антагонистом болезнетворных бактерий. Всего тридцать кубиков. Удалил красные кровяные тельца. Выделил плазму. Разбавил мельчайшую ее долю и твердой рукой добавил ее в слайд с теми же культурами — живыми — над которыми трудилась иммунная система Мургатройда.

Культуры тут же погибли.

В распоряжении Кэлхауна находился образец антитела, которое было в состоянии покончить с недопустимым и теперь вовсю распространяющимся в мире молодых бедствием… если ему будет по силам сделать быстрый и точный анализ, если санитарным кораблям Федры позволят совершить посадку, если им удастся синтезировать составляющие антитела, некоторые из которых очень сложны, если население Пса сумеет отложить на время ненависть…