– Нет.

– Откуда он узнал ваш телефон и то, что вы снабжаете Луизу морфием?

– Не знаю. Может быть, ему сказала Луиза.

Дебрэ откинулся на спинку кресла.

– Вероятно, вы не врете, Пьебеф. Впрочем, все ваши показания мы проверим. Остается выяснить одно: в субботу вечером у вас не было морфия, а в понедельник утром оказался. Где вы его взяли?

– Комиссар! – Пьебеф развел руками. – Вы же обещали! Вот и верь после этого…

– Хорошо. – Дебрэ встал. – Я всегда держу слово, но предупреждаю, если вы еще раз попадетесь…

– Я тоже держу слово. Верьте мне, что с этим покончено навсегда. Я ведь хотел только помочь этой даме.

Дебрэ усмехнулся.

– Будем надеяться, Пьебеф, что это так.

– Я могу быть свободным?

– Не раньше вечера. Нам еще нужно проверить ваше алиби в деле об убийстве.

– Мерзкий тип! – воскликнула Стрелкина, когда Морранс увел арестованного.

– Еще не самый мерзкий во всей этой истории, – задумчиво сказал Дебрэ.

Он надел пальто и сунул во внутренний карман пиджака футляр с морфием.

– Вы уезжаете? – спросила Стрелкина.

– Да. Сейчас самое время допросить Пьера Костагена. Только я думаю, что мне это лучше сделать без вас. А вы пока попросите Морранса проверить на радио все, что касается алиби Пьебефа.

9. Повод для размышлений

Дебрэ пришлось долго звонить, пока не приоткрылась окованная медью дубовая дверь и старческий голос спросил:

– Кто там?