— Ну что? — спросил сразу.

— Да вот мне еду передали, а на кульке надпись… русскими буквами, но не по-русски, — и Марк протянул кулек своему бывшему приставнику.

Тот внимательно пробежал глазами надпись, подумал минутку и улыбнулся.

— Ребенок, наверно, баловался, — сказал Парлахов. — Дети, знаешь, любят слова выдумывать, особенно когда учатся писать. Видишь, какие буквы неровные, да еще карандашом…

— Да?! — с некоторой долей неуверенности переспросил Марк.

— Ну если хочешь, давай я возьму его и покажу кому надо! — предложил Парлахов.

— Да, это лучше… на всякий случай! — обрадовался предложению Марк. — Чтоб уже наверняка знать… а то ведь…

— Ну ладно, ладно, — успокоил артиста Парлахов. —Пересыпь пшено куданибудь.

Когда Парлахов ушел, Марк вздохнул облегченно и подошел к открытому окну. На улице уже вечерело. На крышах каркали вороны.

Воздух был свеж и приятно влажен. Марк накормил попугая и задумался о будущем.

Глава 32

Глава 32

По вечерам жара в Сарске спадала, и многие жители выходили прогуляться по берегу Оки. Молодежь и дети купались, с разбегу бросаясь в реку. Люди старшего поколения прогуливались не спеша, отдыхая от дневной жары.

Добрынин и Ваплахов тоже любили вечерком прогуляться по берегу. Изучив жизнь городка, они переняли лучшее и подстроились под ритм этой жизни. Если приходилось выходить на улицу днем — одевали на голову клееные бумажные пилотки, сделанные руками учеников Сарской средней школы. Эти пилотки вместе со спецодеждой вручил им директор фабрики надувной резины, где они теперь трудились, выполняя поручение Родины и Кремля. Работа была несложная, но очень ответственная. Фабрика, кроме детских игрушек, выпускала много надувных изделий для нужд пропагандистов. Однако особое значение имела продукция для пионерскооктябрятских парадов и демонстраций, и именно на контроль качества этой продукции поставил директор фабрики товарищ. Фомичев народного контролера Добрынина и его помощника Ваплахова. На следующий после приезда день директор лично показал им всю фабрику, вручил ключи от недавно пристроенной к цеху комнаты народного контроля, объяснил их новые обязанности, а потом сам провел их в фабричную столовую.

Поселили их в общежитии, в комнате на третьем этаже с видом на Оку. Там же от толстой комендантши они получили новенький железный чайник, две кружки и набор столовых приборов на двоих на случай самоличного приготовления пищи в кухне общежития.

Жизнь для Добрынина и Ваплахова началась в Сарске деловито. Так она и продолжалась потом. Но была эта жизнь легче и приятнее, чем та, военная. Каждый день что-то менялось к лучшему. Воскресенье снова стало выходным днем. Снова заработал профком фабрики, и тут же появились результаты его работы: в столовой увеличились порции.