Гарнизон, провожавший посольство, отсалютовал нам оружием. Торжественность момента несколько подпортил старик Кончино, выбравшийся-таки с кухни. Он заковылял через двор, голося, что «Госпожа больше не должна покидать замок», и явно намеревался рухнуть под копыта Мрака. Но его вовремя убрали. Командор фон Штепсель взмахнул рукой, решетка ворот поехала вверх, и мы покинули Балдино.

Впереди отряда ехал знаменосец. На древке с белым полотнищем трепыхался также флажок с изображением гидры и надписью «Hidra imperialis». Доктора окружали по двое рыцарей с каждой стороны. Я ехала замыкающей — при исполнении моего плана светиться было ни к чему.

Недавнее поле боя было очищено от убитых мятежников. Должно быть, тела побросали в огонь — не зря здесь так полыхало. Я поежилась, несмотря на теплую погоду. Мертвые, хоронящие мертвецов — это превыше моего понимания. И сделано это, надо понимать, по приказу Анофелеса. Призракам всё равно, а маг, сволочь, соблюдает правила санитарной безопасности. Неизвестно, защитит ли его магия от чумы, а вот огонь — всегда. Я разозлилась и перестала бояться. Хотя озноб всё еще ощущала. Поскольку опять становилось холоднее, несмотря на яркое солнце. Может, таков был побочный эффект присутствия Армии Теней. Выброс некротической энергии, как в храме…

За полосой выжженной земли нас встретил дозор призрачной армии. Они молча взяли нас в кольцо и повели вглубь лагеря. С первого взгляда я ни за что не сказала бы, что это выходцы с Того-еще-Света. Здоровенные мужики из всех народов Ойойкумены, одетые кто во что горазд, вооруженные тоже без намека на единство. Но такое и в обычных армиях случается. Разве что бледные все. И рожи угрюмые.

Разумеется, быть мертвым — не очень весело, но мне представлялось, что воины, вернувшиеся в мир живых к любимому занятию — убийствам и грабежу, — должны проявлять больше энтузиазма.

Стало совсем холодно, и я не удивилась, увидев большой костер, разложенный в центре лагеря. Анофелес и его смертные помощники должны как-то согреваться.

Призраки-конвоиры расступились. За костром стояла большая повозка, в которой были укреплены удобные кресла с высокой спинкой. Человек, сидевший там, безостановочно работал спицами. Зрелище было тем более дикое, что вязал он, казалось бы, пустоту. Только самый острый и пристальный взгляд мог различить в мелькании спиц нити, словно спряденные из полос дыма, возникающие из ниоткуда и, сплетаясь в полотнище, уходящие в никуда. Анофелес — а это, несомненно, был он — не обращал на нас внимания. Закутавшись в шерстяной плащ неопределенного цвета, склонив голову, новоявленный маг вязал, вязал, вязал…