– Мир его праху, — грустно сказала старуха, — но он сделал все, что мог! Сейчас этим делом занимаются другие.

– Тогда поспешим! — сказал биварский посол. — Нас ждут великие дела!»...

– Услышав все это, я испугался, что они меня заметят и обязательно попытаются убить. Я немедленно бросился назад и поспешил в приемную канцлера, но мне сказали, что он у вашего величества. И вот я здесь! — Пушкин снова поклонился и состроил невинную гримасу.

В кабинете повисло тяжелое молчание. Первым не выдержал Дормидонт.

– Ну вот! — сказал он с невыразимым упреком. — Вот! — и обиженно посмотрел на Кощея. — А ты — в масле жарить! А человек, можно сказать, государство спас! Ай да Пушкин, ай да молодец!

Пушкин покраснел и снова изящно поклонился. Великий канцлер что-то торопливо писал на пергаменте.

– Вот, ваше величество, подпишите!

28

28

В подводном корабле было жарко и душно. Бендер-бей уже два раза поднимал судно на поверхность, чтобы впустить свежего воздуха. Время от времени он неодобрительно посматривал на Муромца и ворчал:

– Вот бугай! И где только такие родятся? Весь воздух выдышал!

Между тем Муромец, очевидно вошедший в ритм, и не думал замедлять ход. Только один раз он кивнул изобретателю и выразительно щелкнул себя по кадыку. В данном случае этот жест означал одно: богатыря замучила жажда. Однако Бендер-бей понял этот жест по-своему. Он заметался, затем подбежал к небольшому ящичку у стены и вытащил оттуда бутыль с прозрачной, чуть зеленоватой жидкостью. Откупорив бутыль, он ненадолго задумался, затем протянул ее Муромцу. Илья, не глядя, схватил бутыль и, запрокинув голову, сделал несколько приличных глотков, уполовинив содержимое сосуда.

– Чача? — спросил он изобретателя, мощно выдохнув в сторону притихших кумарских деятелей.

– Арака, — уточнил Бендер-бей. — Специальная настойка для подводников, на лучших горных травах!

– Оно и видно! — кивнул Муромец. — Ишь, как здоровье-то поперло! Так и лезет! Эх! Поднажмем! — И он действительно поднажал. Если до этого подводный корабль летел как птица, то тут и вовсе помчался стрелой. Стоящий у руля Яромир с трудом успевал уворачиваться от здоровенных морских рыб, время от времени попадавшихся на пути.

– Хорошо летим! — хмыкнул Муромец и снова кивнул изобретателю. — Ну-ка, пошевели этих деятелей! Да не бойся! Корабль-то мой, я у тебя его купил! А значит, это теперь российская территория! Ты под защитой нашего закона! А у нас всяких эмиров знаешь куда посылают?

– Куд-куда? — внезапно очнулся эмир, вытаращив на богатырей испуганные глазки.

– Далеко, — смутился Муромец. — Отсюда не видать.