– Вставай.

Глядя на заряженные самострелы в их руках, я тяжело поднялся.

– Руки за спину. Пшел к двери.

Я бы мог поспорить с ним, я бы мог даже поспорить с двумя – Дрюм пока в счет не шел, – но спорить с самострелами бессмысленно, и потому я подчинился.

– Дрюм, хватит плакать, – раздалось за моей спиной. – Пошли уже.

– А у меня еще и детей-то нет, – всхлипнул Дрюм. – И может быть, таперяча никогда и не будет…

– Будут у тебя детки, детка. В случае чего мы вот с Корчем тебе подсобим. Знаешь, чего его Корчем прозвали? Ежели не знаешь, так он тебе опосля расскажет. – Говоря все это, Плутарх связал мои руки за спиной и подтолкнул.

Мы пересекли коридор и стали спускаться по лестнице.

– Куда ведут? – пискнул Советчик. – Ты дальше не иди!

– На казнь ведут. Как я могу не идти?

– Этот паря таки двинутый. Сам с собой разговоры ведет.

– Насмешка недостойных над достойным…

– Точно.

– Чего ты сказал, Рыжий?

– Это я не тебе, Плутарх.

– Да нет, меня вешать ведут. Что ты мелешь?

– Ну что за ерунда, а? И вообще, успокойся. Кризисная ситуация миновала. Теперь мы вновь в ожидании кризиса – самого крупного и самого последнего кризиса в моей жизни.