Тремя с половиной часами ранее Уильям Старлинг, полковник Ее Величества Воздушной кавалерии, был разбужен звуками неизменно популярного Танца Большого Сапога, который на этот раз исполнял не Литтл Тич, а дисковый будильник Бэббиджа.

Этот будильник, подарок ныне покойного и оплакиваемого папаши, юный Уильям получил по случаю своего шестилетия.

Уильям протянул руку и выключил будильник. Потом немного поморгал и сфокусировал глаза, чтобы как следует разглядеть окружающий мир.

Он был не у себя в казарме у Куинз-гейт. Уильям поскреб белокурую макушку, потом роскошные баки. Затем воспоминания стали возвращаться. Он вспомнил прошлую ночь.

Веселая была ночка.

Его вытащили из офицерской столовой – это называлось «идем кутить». Повод для этого был: требовалось срочно отметить завтрашний запуск лунного корабля. Было выпито много шампанского, много гиней высыпано на игорные столы одного из заведений Ноттинг-хилла – так называемого Дворец Электрических Развлечений Барнаби Рэджа. Потом они посетили множество клубов в Берлингтоне, не забыли Стрингфелло и клуб «Кис-Кис». Потом было множество девочек в заведении мадам Лоррен Лавридж в Бейсуотере. Дальнейшее припоминалось более чем смутно. Кажется, они состязались в мочеиспускании – надо было потушить сборщика собачьего помета, которого подпалил потехи ради Бинки Хартингтон. Затем они бросали камнями в бродягу, который пялился на офицеров Ее Величества без должного уважения. И спихнули в Темзу с Кью-бридж какую-то пожилую леди. Что послужило причиной последнего деяния, Уильям никак не мог вспомнить, но на тот момент она представлялась вполне веской.

В общем, ночка вышла что надо. Как и любая ночь со вторника на среду, когда полк спускался с небес на грешную землю и занимал свои квартиры в Куинз-гейт.

Уильям вылез из постели и потянулся. Боевые товарищи доставили его сюда, в дом его детства, в Брентфорд, на Мэйф-кинг-авеню, 7, и уложили на его собственную детскую кроватку. Оглядев свое худощавое тело, Уильям Старлинг обнаружил, что на нем нет ничего похожего на штаны, а гениталии щедро намазаны сапожной ваксой.

– Какое убожество, – пробормотал полковник, рассматривая эту часть своего тела. – Вымазать своего товарища ваксой, стоило тому отправиться в страну снов… Хотя, – он задумчиво огляделся и сжал ягодицы, – это еще не худший вариант. Крепыш Уилберфорс запросто мог мне вставить, а я бы даже не понял, что произошло.

– Уилли, дорогой, – долетел до него знакомый голос. – Ты уже встал? У тебя сегодня большой день, помнишь?

– Уже спускаюсь, мамочка, – отозвался полковник. – Вот только помоюсь и причешусь.