– У него или у кого-то из его союзников,– задумчиво проговорил Оливье.

– Нет, вы не знаете Улисса,– возразил Эвиан.– В деле, на которое он решился, нельзя доверять никому, кроме себя. После того как он получил амулет от своего сообщника,– он горько усмехнулся,– им, несомненно, был кто-то из обитателей моего замка, причем из самых близких ко мне… Так вот, после того как этот предатель передал ему амулет, Улисс наверняка спрятал его так, чтобы ни одна живая душа не догадалась.

– Может быть, он носил его с собой? – предположил Оливье, и Глаша вздрогнула, поняв, куда он клонит. Возвращаться назад, чтобы обыскать труп оборотня на поляне, усеянной телами его товарищей,– что может быть отвратительней!

– Исключено,– к ее облегчению, раскритиковал версию маркиза Эвиан.– Глупо носить столь ценную вещь при себе.

– Но тогда,– в отчаянии произнес Оливье,– получается, что эта тайна умерла вместе с ним…

– А вы уверены, что он мертв? – озабоченно поинтересовался граф.

– Никаких сомнений. Мы с Варисом позаботились о том, чтобы он упокоился навсегда,– коротко сообщил Оливье.

– Когда это вы успели? – удивилась Глаша.

– Пока ты занималась водными процедурами,– невозмутимо ответил он.

– Вы все правильно сделали,– с благодарностью заметил Эвиан.– Но, увы, вы правы. Теперь уже не узнать, куда Улисс спрятал амулет Ренара.

Разочарование ясно отразилось на лицах гостей.

– Я понимаю ваши чувства и надеюсь, что этот подарок хотя бы немного утешит вас и восполнит потерю эликсира дриад,– проговорил граф, вынимая из ящика стола тонкий серебряный браслет, украшенный рядом овальных зеленых камней.– В знак благодарности за спасение сына. От меня и всего рода,– добавил он, беря руку Глаши и надевая на нее украшение.

– Что это? – спросила она, с любопытством разглядывая запястье.

– Этот браслет делает своего обладателя неуязвимым, а надетый на раненого обладает способностью исцелять даже самые опасные раны в кратчайшие сроки,– пояснил он.

– Почему же вы не отдали его Варису, раз знали о заговоре? – удивилась Глаша.– Можно же было догадаться, что Улисс вздумает предпринять что-нибудь нехорошее.

– Мой сын – медведь, ему это не нужно,– усмехнулся Эвиан.– Он бы смог постоять за себя даже перед сворой волков, если бы не то противооборотное зелье, которое помешало ему перекинуться. А мертвому Варису браслет бы уже не помог – оживлять мертвых он не умеет.

– Что ж, спасибо, неуязвимость нам не повредит,– поблагодарила его Гликерия.

– Вы собираетесь продолжить поиски амулета? – полюбопытствовал оборотень, обращаясь к ней.