– Его Святейшество с младых лет любит же де пом, – произнес стоящий рядом отец Сардо, словно отвечая моим мыслям. – Однако в последнее время ему не так уж часто доводится играть в мяч.

– Несолидно? – понимающе спросил я.

– Отчего же? Же де пом – игра аристократии. Ты не найдешь в Европе королевского дома, не имеющего специально оборудованной площадки и наборов для игры. Просто у папы очень немного свободного времени – при его занятости некогда предаваться бездумным увеселениям. Но сегодня французский король лично предложил Его Святейшеству партию, и тот, конечно же, не отказал почетному гостю.

А папа и в самом деле недурно играет. Далеко не Кафельников, конечно, но для любителя очень даже неплохо. Однако французскому королю он все равно не соперник – тот носится бешеным ураганом и мячи подает сплошь крученые.

– Пятнадцать денье! – выкрикнул стоящий рядом герольд, кладя на маленький столик крупную медную монету. – Тридцать денье! Сорок пять денье! Игра!

Запыхавшиеся король и папа опустили ракетки. Папа утер пот со лба – его разбили всухую. Король радостно заржал, сгребая монеты в ладонь.

«Это что за денье такие?» – мысленно спросил я у Рабана.

– В же де пом играют на деньги, патрон. Но ставка чисто формальная – один гро денье турнуа за промах. Гро денье турнуа – это медная монета стоимостью в пятнадцать денье. Играют до трех промахов, выиграть можно от одного до трех гро денье турнуа.

«По копеечке за вист, значит…», – задумался я. – «Пятнадцать… тридцать… слушай, что-то мне это напоминает…».

– Патрон, так в современном теннисе система счета как раз от же де пом и произошла. Думаешь, почему там такой странный подсчет очков? Пятнадцать, тридцать, сорок. Раньше было сорок пять, но поскольку никаких денье в игре уже не осталось, сорок пять округлили до сорока – это быстрее произносить.

– Угу. Понял. Ваше величество, а со мной сыграть не хотите? – окликнул короля я.

Гастон Первый повернулся и окинул меня заинтересованным взглядом. Зрители тоже оживились – не каждый день доводится поглазеть на демона-теннисиста.

– Не откажусь! – осклабился король, резко взмахивая ракеткой. – Приготовься расстаться со своими монетами, ха-ха!

– Лучше вы берегите свои, ваше величество, – хмыкнул я, почтительно принимая ракетку у Папы Римского. Мне показалось, что тот отдал ее с некоторым облегчением – все-таки французский король противник тяжелый, его хрен победишь.

– О, да ты дерзок! – еще шире улыбнулся Гастон Первый. – Что ж, тем интереснее будет схватка! Хотя я бы все-таки предпочел скрестить с тобой клинки, а не перекидываться мячом, ха-ха!