Он все еще глядел на меня недоумевающим взглядом.

— Понимаете — если стекло разобьется беззвучно, они не поймут моего замысла и это даст мне время, чтобы добраться до потайной двери и вылезти наружу.

Он взобрался на унитаз и поглядел в окно.

Но тут же обрыв в пятьсот футов, а под ним бурная река.

Совершенно верно, — сказал я. — Вот они и решат, что я предпринял отчаянную попытку и погиб. Из этой реки никогда еще не вылавливали тел, и у нас в Аппарате это отлично знают. Меня даже искать не станут! А я в это время буду на крыше. Так что не морочьте себе голову тонкостями шпионской работы. Предоставьте это мне как специалисту. Так можете вы сделать такую пристройку?

Он ответил, что сделать, конечно, можно, но денег у нас на это выделено маловато.

— Вот и отлично, — сказал я, как бы подводя итог, — в таком случае отсчитайте мне двадцать кредиток и работа ваша.

Ну, тут-то и началась торговля. Подрядчики просто обожают этот нудный процесс. Но и я в этом деле поднаторел достаточно. В конце концов мы сошлись на десяти кредитках. Я протянул руку в ожидании причитающихся денег.

— Но ваша доля не может быть выплачена до тех пор, пока ваш финансовый отдел не переведет денег на наш счет, — охладил он мой пыл. — Знаете, о вас тут ходят самые различные слухи. — Он улыбнулся все еще достаточно дружески. — За работу я примусь немедленно, и месяцев через шесть вы получите свои десять кредиток.

Сейчас я уже не мог аннулировать контракт. Откажись я от него, и это разоблачило бы слишком явное желание получить взятку.

Подрядчик ушел.

Признаться, после этого у меня остался какой-то горький осадок, но я все же уселся за свой стол. Только из чувства справедливости я не заверил приложением удостоверения счет первого подрядчика, присланный за ремонт крыши. Следует, иногда напоминать им, кто здесь хозяин! У офицера должны быть четкие представления о чести. Даже если офицер этот служит в Аппарате.

ГЛАВА 4

ГЛАВА 4

Несколько раз за это время я уж было совсем собирался направиться в ангар, посмотреть, что там творится у Хеллера, но каждый раз острый приступ боли в желудке останавливал меня. Но боль болью, а голод одолевал меня все сильнее, и в один прекрасный момент я бросил все и вышел к своему аэромобилю.

Там меня ожидало поразительное зрелище — мой водитель вы тащил из аэромобиля мои вещи и все накопившееся там барахло и занялся мойкой машины. Мытье машины — вещь совершенно невиданная. Раньше он никогда этого не делал. Более того — он даже разложил и развесил мои вещи вокруг машины, чтобы выветрить запах помойки. При этом он насвистывал какую-то мелодию, пока не увидел меня.