Из воздуха выпал вампир. При виде моей перекошенной фигуры он нахмурился, подошел ко мне, взял за руку и спросил.

   - Нефедова, ты чего? - я не ответила - у меня челюсть от напряжения свело! - Эй, да ревнуешь что ли?

   И в кого он такой умный? Маму вегетарианку и папу пацифиста?

   - Нет, - удалось выдавить.

   Где бы успокоительного взять? Или кость. Большую. Берцовую. Бычью. Лучше ее грызть, чем чью-то шею.

   - Врешь, - наклонил голову Мазаринин. Его взгляд был изучающим. Разумеется! Но и под пытками не признаюсь. - Маш, мне кажется у тебя проблема, - ему кажется? Я в этом точно уверена. - Не хочешь рассказать? - сразу, как только диплом психолога покажет. Ковыряться в моей нежной душе зубочисткой не позволю.

   - А ты тайнами? - огрызнулась.

   - И как с тобой разговаривать? - скривился мужчина. - Я по-хорошему, в ты?

   - А ты помолчи, - посоветовала.

   На платформе возникли колдун, оборотень и девушка. Одетая. Во что-то невообразимо черное с оттенком садизма. Она стояла на собственных ногах, однако руки держала за спиной. Подозреваю, не маникюрчик облезлый прятала. Хотя всякое может быть...

   Значит, оборотень. Или оборотница. Я смерила ее недружелюбным взглядом. Она не отреагировала. Ага, не принимает меня в расчет. Так и запишем. Хотелось шипеть и чесать ногой ухо. А еще сверкать зелеными глазами и щелкать зубами. Чувствую себя взбешенной черной кошкой. Нервно облизнув губы, я отыскала взглядом свое ходячее успокоительное и взяла Дормидонта на руки.

   Лев о чем-то тихо беседовал с пленницей. Любопытство зудело в пятках, но глупая девчачья обида мешала подойти и проявить если не любопытство, то вежливость. Ну и пусть! Все равно все узнаю. Куда они от меня в электричке денутся?

   Кстати, вот и она.

   Лязгнула железная дверь. Мы вошли внутрь. Оборотни спали с лица, ибо смесь ароматов была неописуемая. Здесь присутствовала сырокопченая колбаса, курица-гриль, не очень свежее яйцо, огурец, псина, земля и рыба. Куда же без нее?

   Я улыбнулась. Стало легче. Мне уже доводилось ездить в пригородных электричках, а вот ожившие легенды, судя по их кислым лицам, впервые попали. Долго же они будут помнить поездку! Улыбка стала шире. Я не садист. Я вовсе не получаю удовольствие от чужие страданий. У меня просто обостренное чувство справедливости: каждому по заслугам...

   Вагон был полупустой и место на шестерых нашлось легко. Я село у окна. Напротив Лев впихнул оборотницу, сам сел рядом с ней. Со мной вольготно расположился Александр. Колдун минуту помаялся, куда ему: умным или красивым, почесал затылок и занял последнее место на сиденье напротив. Мы едва тронулись с места, как в вагоне материализовался продавец с тысячью мелочами. Я прикрыла глаза и постаралась не рассмеяться. Еще рано. А мышцы живота не железные. И до Москвы два часа пиликать с остановками у каждого столба. Весело будет!