‑ У обычного человека вообще нет шансов, даже с вашими земными вооружениями. Если у вас будет армия тяжёлой бронетехники, он будет вскрывать их, как консервные банки, секунд за сорок. В общей сложности вы выдержите минут двадцать. А после этой бойни Тротолирс будет уже штук триста, так что и тут нет шансов. Можно так сказать, что существо, попав на Землю, заменило бы популяцию людей через неделю. Для него человек и его среда являются самой удобной жертвой по всем показателям. Соответственно этот зверь рождён для убийства особей вашего вида…

‑ И что, это честная игра?! И как, по-вашему, его вообще можно убить? Наш воин даже не может причинить Тротолирс вред. Даже оторвав монстру часть тела, вся площадка арены будет залита заражающими ядами. Можно подать протест? Ведь это чистое убийство при любом исходе…

Канцлер был в недоумении.

‑ Ну, или умрёт, или станет таким же через некоторое недолгое время. Протест подать нельзя. Объективная комиссия выбрала для воина Земли этого соперника. Они все просчитали. Ими было решено для полной объективности рассказать вам о возможном способе убить Тротолирс и предоставить Вам для этого оружие. Никогда не сомневайтесь в честности турнира. Вот эта бутылка наполнена жидкостью с планеты Лосиал, одна капля данного вещества, соприкоснувшись с внутренней жизненной жидкостью Тротолирса, тотчас вступает в смертельную реакцию и мгновенно убивает его…

Да, вот это объективность и честность! Бутылка! Но вот как соприкоснуть эту каплю с его жизненной жидкостью? По-моему, эта бутылка даже усугубляла моё положение. Всё это казалось очень странным. Судьи турнира и все вокруг, кроме Канцлера и Генерал-аншефа, не знали о моих возможностях. Для всех я был обычным человеком, но тогда они подготовили человечеству неминуемую, верную, бесправную смерть. Зачем им так нужна наша планета? Из-за праздного желания завоевать? Здесь было нечто большее, раз они шли на такую явную, не только для нас, но и для многих вселенских существ, подставу. Они нарушали даже свои, малосправедливые правила. Я пока не понимал, что им нужно.

‑ А вы эту жидкость в бутылке нам оставите?

‑ Да, конечно. Вся суть турнира ‑ есть случай, или, как вы говорите, шанс на выигрыш.

‑ Ну, да, а у нас ещё говорят: «Любой случай ‑ обратная сторона закономерности».

Следующие вопросы меня уже не интересовали. Я уже знал, что бой будет проще чем, прыжок через турникет в метро. Переводчик ещё долго болтал с Канцлером, который напоминал запрограммированного робота и выстраивал какую-то стратегию, ища изъяны у моего соперника, не понимая, что это задача для обречённого. Ну, а я мирно задремал.