В этот момент я подумал, что очень даже захочу сражаться со слабым соперником, к тому же понятие «слабый» у нас и у них имело абсолютно разное соизмерение.

‑ Ну, может быть, если вы и в этот раз поможете мне каким-нибудь сверх-мега-супер-безшансов-оружием?

‑ Нет. В этот раз, нет! Вам это не к чему. Всё будет зависеть только от Вас…

Приходилось выть от омерзительного отношения. Вся вселенская демократия и приятные лживые улыбки закончились. Теперь каждый сам по себе. Наконец, я с уверенностью мог сказать, что за всеми благами турнира стоит тупое порабощение беспомощных.

Настал мой очередной час на «Арене Судеб». Под несмолкающий галдёж трибун я опять вышёл на поле. Совершенно не зная, кто и что меня ждёт в этот раз. Навстречу мне двигался какой-то странный рыцарь, поразительно напоминающий средневекового храмовника, но с некоторыми особенностями. Жилистое лицо и тело виделось подгоревшим, а цвет был похожим на поджаренный кусок мяса. В сравнении со стандартным человеком разрез глаз охотника был очень большим. Из выдвинутой нижней челюсти шло непонятное жёлтое, в тон его глаз испарение, а в целом казалось, что его как минимум неделю томили на слабом огне. Остановившись в середине арены и попытавшись продемонстрировать своё превосходство, он поклонился на все четыре стороны. Выкоблучник совершенно не напоминал супертехнологичного охотника, о котором так распинался переводчик, хотя какой-то металлический цилиндр внушительных размеров в руке соперника вызывал во мне некоторую настороженность из-за несоизмеримости наших весовых категорий.

После того как он приблизил блестящее устройство к своим губам, олицетворение эпохи высокого средневековья тут же закончилось. Его синие, немного порванные, затёртые одеяния мученика начали покрываться нетолстым слоем лёгкой брони. На голове образовалась маска, похожая на мою тряпичную, только из металла с геральдическими мотивами какого-то зверя, похожего на Тротолирс, с переблёскивающимися рожками. В завершение спецэффектов в его руке из металлических кубиков, как мозаика, сложился длинный, но очень тонкий меч. Мгновенно ко мне пришло понимание того, что меня сейчас пошинкуют на салат. Я сразу начал обдумывать, как забрать у «макаки гранату» ‑ это была чересчур острая игрушка, да ещё и в руке недоброжелателя. Мне нравился вариант: «Эй, пацанчик, дай посмотреть…», но это бы не прошло. Тем более, что рыцарь-самурай, словно телепортируя своё тело, сначала передвигал вперёд свою тень, а потом перемещался по её траектории сам, мчась ко мне. Его телодвижения были похожи на боевые восточные, такие же приседы и выпады. Но вот скорость совершенно не поражала меня. Да, эффектно, но не то! Немногим быстрее Тротолирс и всё.