— Пора, — тихо произнес Ретиф. — Люк, стойте в тени и не спускайте глаз с Уша. Что бы ни случилось — держите его на прицеле. Но — очень прошу — не распускать руки преждевременно.
— Что у тебя на уме, Ретиф? Я не уверен, что смогу контролировать его… Какой у тебя план?
— Нет времени для составления планов! Попробуем импровизировать, — сказал тот и распахнул дверь танцзала на полную ширь.
— Минутку внимания, джентльмены! — возвестил он, появляясь на пороге. — Время вносит свои коррективы повсюду, так давайте же внесем коррективы и в это представление.
19
19
На несколько секунд зал погрузился в абсолютную тишину. Затем Уш взревел:
— Взять! Взять его!
Охранники и солдаты не двинулись со своих мест, хотя было видно, что они остались не по доброй воле. Уш бесновался.
— Не теряйте над собой контроля, Уш, — сказал Ретиф. — Вы ведь всего лишь Самое Высокопоставленное Гроасское Лицо, помните? А солдаты должны выполнять не ваши приказы, а Его Мнимого Величества.
— Ретиф! — Выпалил Паунцрифл. — Бегите! Передатчик в моей квартире, в гардеробе, за клюшками для гольфа! Передайте в Сектор сигнал 3–0–2!..
— Тихо! — крикнул некоронованный лумбаганец со своего трона и сразу же скис.
— Что это. Ваше Величество? — растерянно спросил полковник Суаш, подаваясь вперед. — Надо ли понимать это как приказ схватить чужеземцев?
Тот только приоткрыл рот. У него был такой вид, словно он перестал понимать, что вокруг него происходит.
— Его Величество… — начал было Уш и замолчал, напрягшись всем телом. Казалось, он пытается побороть неведомо откуда взявшуюся боль.
— …Подыскивает нужное слово, не так ли, Уш! — усмехнулся Ретиф. — Успокойтесь, Суаш, — сказал он полковнику. — Как вы сами видите. Его Величество слегка запутался.
— Взять… — произнес Император. Ретиф сделал маленький шажок в сторону Суаша. Тот резко отскочил назад.
— Стой на месте, землянин! — наконец сумел выдавить Император сдавленно.
— Ваше Величество, — еще раз обратился полковник, глядя на застывшую фигуру на троне.
— Хрр — рр — рх! — проревел лумбаганец в императорских одеждах, обреченно уставившись в небо.