Я отсидела нудную пару по теории магии в новом кабинете, которую теперь вел какой-то унылый чародей. По — моему, я даже видела его однажды. Он вешал кристалл у меня в комнате. В предмете бедолага плавал, как продукты жизнедеятельности в проруби. Поэтому всю лекцию читал с листочка. Оттуда же перерисовывал формулы. Первую формулу он осилил со второй попытки, а все последующие давались ему так же тяжело, как прогулка дистрофику с зонтом в очень ветреную погоду Он так нервничал, что в третьей формуле написал «равно» три раза. Я промолчала. Этот бедняга не сделал мне ничего плохого, поэтому я решила воздержаться от комментариев, глядя на то, как дрожит мел в его руках и с каким усердием он скребет старую доску.　

Дождавшись окончания пары, я рванула в нашу комнату в надежде, что никому из Лордов больше не придет в голову идея «спасти всех».　

Ужин стоял на столе, Фублик домучивал «Артефактологию» и посматривал в сторону «Этикет и магия». Асфарда не было. Дождавшись, когда часы пробьют шесть, я открыла дверь «тайной комнаты».　

— Ника, — позвал Люк, под пространные рассуждения других о моих взаимоотношениях с учителем. Если бы я не знала, что речь идет обо мне и о нем, то наверняка подумала бы, что это идет пересказ мексиканского телесериала. Педро Хуан Эстебальо Игнасио и Хуанита Карлос Делавера уже сотую серию ходят вокруг да около и все никак не «того», держа слабонервных зрителей в постоянном напряжении. Как выяснилось из разговора, слух у черепов отменный, поэтому все разговоры в общей комнате в вечернее время прослушиваются, а потом смакуются и анализируются с упорством ведущих программы «Давай поженимся».　

— Так он ей говорит так нежно «Ника, с тобой все в порядке?» — делился услышанным Эйг, — А она ему с таким придыханием «Да!».　

— Ну-ну! А что дальше? — с явным интересом спросила Урса, — Я просто не расслышала…　

— Ребята, — я скрестила руки на груди, — А ничего, что я тут стою? Вас это не смущает?　

— Не-не, ты нам не мешаешь! Так вот, а потом, он такой «Ника, если с тобой что-то случиться, я этого не переживу!» — вдохновенно повествовал Эйг.　

— Ха-ха! — выразил свою однозначную позицию одноглазый Нельс.　

— Да не было такого! — возмутилась я.　

— Отстань. Дай рассказать! — возмутился Эйг, — А она такая: «Асфард! Я тоже не переживу, если с тобой что-то случиться! А все потому, что я люблю тебя!»　

— И? — почти хором спросили остальные, — Ника, иди отсюда и не мешай! Эйг, так что там дальше было?　

— Короче, — возмутилась я, хватая Люка с полки и таща его в свою комнату, пока дело не дошло до поцелуев.