— Ты спишь? — прошептала я, слушая, как часы бьют полночь в кромешной темноте.　

— Нет, — услышала я тихий ответ.　

— Что-то, если честно, мне как-то не по себе… — поежилась я под одеялом, — Я боюсь… Честно, боюсь… Что мне делать, если они нападут, а тебя не будет рядом.　

— Просто выживи. Любой ценой. Не надо геройствовать. Не нужно пытаться всех спасти. В такие моменты думай только о себе, — раздался шепот у моего уха, — Я найду тебя. Амулет будет у тебя. Я справлюсь без него.　

— Слушай, а у них же какие-то щиты и амулеты, отражающие магию… Как вообще с ними можно справиться? — спросила я, чувствуя, как его рука нежно гладит мою спину. Черт! Аж мурашки бегут!　

— Щиты и амулеты созданы, чтобы отразить обычную магию. Магию стихий. Средние и слабые заклинания. Но против некромантии они бессильны. Десяток трупов я могу поднять в любой момент, — успокоил меня учитель. Уже легче.　

Мы снова полежали в тишине.　

— Ника, — раздался его голос.　

— Эм?　

— А как в твоем мире принято вести себя людям, которые любят друг друга? — внезапно спросил Асфард.　

— Ну они встречаются, ходят гулять, дарят друг-другу подарки, целуются, спят вместе, потом начинают жить под одной крышей, а потом женятся, заводят детей… Как-то так… — перечислила я все современные реалии. У нас все как-то не в том порядке получается. Сначала начали жить вместе по принуждению, потом поцеловались, а потом стали вместе спать. Пропуская все прелести конфетнобукетного периода. С подарками у нас тоже туговато. Дарить нам друг-другу нечего. Гулять за пределами Башни мне нельзя, а он — не может.　

— В нашем мире, наверное, тоже так… Я просто не знаю… Маги не создают семьи. Нам это запрещено. Дети рождаются вне брака, воспитываются чаще всего где- нибудь за пределами Академии, а потом, когда наступает время, они становятся магами. Меня воспитывала семья дальних родственников матери. Правда, относились они ко мне с некоторой опаской, — заметил Асфард, — Своих родителей я не знал. Знал, что у меня есть мать, и она — маг. Знал, что у меня есть отец. Он тоже маг. Это уже здесь, в Академии, я узнал, что моя мать была целительницей.　

— А отец? — спросила я, вспоминая суперсекретное досье.　

— Отца вблизи я видел раза четыре. Иногда я думал, что он должен просто подойти ко мне и поговорить со мной, но он так и не соизволил, — равнодушно отозвался некромант.　

— То есть маги не создают семьи? — поинтересовалась я.　

— Раньше создавали. А потом это посчитали угрозой. Магические кланы разрастались, стали бороться за власть. И тогда был введен этот запрет, — прошептал Асфард.