Заледеневшей от страха ладонью я вцепилась в руку Влада и вопрошающе посмотрела на демона. Как так?

Фрэй наморщил лоб и какое‑то время возился с черепом: шептал непонятные заклинания, использовал магию, проверял, наполнен ли артефакт силой, повторял команду снова и снова в самых разных формулировках. Сдвигов не было. Наконец демон потерял терпение:

– Ну же! Я приказываю!

Ничего.

– Черепушка трухлявая! Я – наследник клана, ты не смеешь не выполнять моих повелений!

Алые огни в глазницах укоризненно сверкнули.

Хотелось плакать. Неужели столько усилий – и все впустую?!

Но прежде, чем я успела разразиться рыданиями, в дверь осторожно царапнулись, и, получив разрешение, в мастерскую заглянула Яся.

– Там это… Проклятущая с Подлым пришли, – этих двоих вся моя живность бесповоротно записала в «бывшие» друзья и теперь именовала исключительно по фамилиям.

Собралась приказать гнать их в шею, но опять безнадежно опоздала. Наплевав на просьбу ждать у двери, парочка уже маячила за спиной белки. И даже свежая царапина на щеке Леси и ее дорогущее платье, заляпанное соком мухоморов не вызвали в моей душе одобрения. Какая теперь разница? Я умираю! Проклятие не снять!

– Мы не могли пропустить этот момент, – будто извиняясь, произнес Милослав.

Все, я взорвалась!

– Что же цветов не принесли, хоть завалящий букетик?! Как раз мне на могилку! Впрочем, Леська у нас теперь богатая, могла и памятник заказать, за нее ведь страдаю!

Проклятущая посмотрела на меня, как на сумасшедшую.

– Ксинка, ты что?

– Возникли проблемы? – вмешался более рассудительный Милослав, пока мы с его драгоценной не подрались.

– Ничего не получилось, – скупо объяснил Влад.

Повисла короткая тишина, во время которой мне казалось, что слышу биение всех сердец, каждого по отдельности. Сердце Влада будто замерло, собралось остановиться вместе с моим. Демон чувствовал себя униженным перед людьми, нервничал, его сердце билось дробно и часто. Милослава – наоборот, редко и тяжело. И только Леся была абсолютно спокойна.

– Попробуй приказать ему перенести проклятие на меня, – вдруг предложил Милослав. Потом повернулся к невесте и поцеловал ее в щеку: – Прости, родная, но так будет честнее.

– Уверен? – уточнил Фрэй.