— Что уже пора? — с двух сторон от богини появились пепельноволосые дети. Изам поперхнулся вином, Алар, хоть и ожидал этого, зябко поёжился — с двух сторон богиню обнимали сеиссшесс!

— Да, Ихха передала, что флот союзовцев вышел в расчётной точке, последней перед прыжком к Рее.

— Ага, — удовлетворённо кивнул мальчик, — Там, где мы и ожидали. Пошли, Тейли! А за этими Найтин присмотрит.

Богиня и пепельноволосый мальчик исчезли, а девочка осталась, она устроилась с ногами в кресле, взяла из вазы яблоко, надкусила и требовательно сказала:

— Ну?

— Что, ну? — Пролепетал Изам, он попытался было телепортироваться из этого страшного места, но не смог, мало того он почувствовал, что все его способности блокированы. Алар, ему тоже было не по себе от такого соседства, но он уже был в подобной ситуации, сохраняя видимую невозмутимость, отпил из своего бокала и с лёгким полупоклоном обратился к девочке:

— Что изволит юная леди?

— Не леди, а принцесса! Так меня Нэль называет!

При этих словах девочки, Алар многозначительно посмотрел на перепуганного Изама и поправился:

— Великодушно извините прекрасная принцесса! Что вы желаете?

Девочка удовлетворённо кивнула и, удобнее устраиваясь в кресле, потребовала:

— Сказку!

Капитан Смит сидел в своём кресле в командном зале линкора «Возмездие», или, как обычно говорят, на капитанском мостике. Сидел очень угрюмо и обиженно, он был капитаном этого корабля, но был отстранён от его командования. Всё управление было переведено на консоль первого помощника, который фактически и управлял кораблём. Смит был опытным, умелым капитаном, но как посчитали адмирал Берковин и советник Торнс, крайне не благонадёжным. Поэтому его устранили от командования, формально оставив капитаном. Рядом с ним в адмиральском кресле сидел комиссар этой экспедиции, сенатор Горвенс. Он откровенно скучал, ему были не интересны те восторженные пляски вокруг хрустального шара, презентованного богом Фанором, которые устроили офицеры корабля во главе с адмиралом и советником. Хрустальные шары были только на пяти самых крупных кораблях эскадры. Эти шары, подключённые к бортовым компьютерным комплексам, не давали тем обнулятся. Данные с этих комплексов постоянно передавались на бортовые компьютеры кораблей остальной эскадры, что позволяло точно вычислять своё место в пространстве и прокладывать курс прыжков через гипер.

Капитан Смит был отстранён от командования сразу же, как эскадра вошла в закрытую галактику. Он позволил себе высказать недовольство такой зависимостью от этих непонятных хрустальных артефактов. Ведь если эти шары перестанут работать, то компьютеры сразу обнулятся, вся ранее накопленная информация сотрётся, и вся эскадра останется слепой в неизвестной точке пространства. Получается, что у этого Фанора появится мощное средство давления, и ни о каком равном партнёрстве не может быть и речи. Непонятен был и энтузиазм командования, когда собиралась эта экспедиция. По всем отчётам и видеоматериалам было видно, что предыдущая миссия закончилась успешно, хотя капитан точно помнил бой той эскадры с «Лесной Волшебницей», и то чем тот бой закончился. Но на фоне общего восторга капитан промолчал, решив, что если он расскажет об увиденном, то его посчитают сумасшедшим. Этим он поделился только с комиссаром Горвенсом, который тоже очень скептически относился к материалам, предоставленным в сенатскую комиссию советником Торнсом. А вот информацией полученной из полицейского управления седьмого участка Нью-Даласа, Смит не делился ни с кем. Уж очень она была фантастична. Туда он пришёл, разыскивая дочь своего старого друга, генерала Бригса, чтобы сообщить ей печальную весть о судьбе отца. Но не нашёл её. В полицейском управлении ему рассказали о странных событиях произошедших накануне не менее странного исчезновения девушки и показали видеозапись, где девушка сидела в кафе не далеко от храма Создателя. О том, что рядом с девушкой сидит её отец капитан ни мгновения не усомнился, уж очень Смит хорошо знал своего друга, его манеры, да и характерный шрам на руке подделать очень сложно. А вот пепельноволосые дети вызвали у капитана дрожь, он вспомнил такую же пепельноволосую девочку неизвестно как появившуюся у него на корабле и так же не понятно как исчезнувшую и то, что за этим последовало.