— Ого! — восхитилась кошка. — Ромка, да ты архимаг!

Матервестер! У меня в голове еще не отшумело и ощущение полета, оно такое… Ты как будто все можешь, нет ничего невозможного, руки сами собой выпрямляются, как крылья… И тебя просто кружит от ощущения власти и силы. В этот раз я не просто танцевал под потолком, удерживая партнершу, нет! Я поднял в воздух три тела и перенес… высоко и далеко! Я крут, реально крут, матервестер!

— Р-р-р, побежали скорее, тут недалеко, — Тай говорил уже у меня в голове, снова перекинувшись лонгвестом.

Татьяна:

Поляна действительно пахла болью, но вот чьей? Я не могла определить даже вид оборотня, или он был тут не один, или виноват тяжелый какой-то, тревожащий дух магии. Мне это очень не понравилось. Что тут произошло и связано ли как-то с нашим гостеприимным хозяином? На первый взгляд, нет, поляна довольно далеко от дома дальше по дороге, мало ли кто кого тут пытал… но тревожное чувство не отпускало.

Я оглянулась на Ромку, озабоченного и хмурого, он бродил по поляне и что-то бормотал себе под нос. На Тайя — лис явно чувствовал себя не в своей тарелке, роскошный хвост поджат, и уши беспокойно дергаются, лонгвест старался держаться поближе к деревьям и подальше от центра полянки. Я, кстати, с ним согласна, хочется бежать отсюда, и быстро.

— Столько боли… — магенок посмотрел на меня как-то испуганно-удивленно. — Никогда раньше не встречал ничего подобного… Древняя темная магия.

— Пошли отсюда, — решила я. — Следов нет, а запах такой, что аж подташнивает… Не хотела бы я встречаться с тем, кто это сделал… Тай, где пещеры?

Лис согласно кивнул и мотнул головой влево, а потом и сам туда направился. Причем сначала рванул так, как будто за ним гнались, и лишь потом успокоился и побежал нормально. Я его очень хорошо понимала, у самой пятки чесались.

До пещер дошли быстро, и, действительно, над одной из этих дырок, прямо на скальном выступе была вырублена замысловатая руна, похожая на прихваченного радикулитом паука. Конечно, подступы к ней оказались самыми трудными и заросшими. Кусты какие-то и море местного репейника, уже подсохшего к осени, но от этого только еще более колючего. Кусачие шары, утыканные хищными крючками, были словно железные, впивались во все подряд, и если большие — размером с кулак — еще можно было как-то осторожно отстранить или обогнуть, то мелкие…

Тихо ругаясь себе под нос, я взобралась на каменный уступ под сводами нужной пещеры и стала выбирать колючки из волос. Ма-ма-а! Ужас!

Сзади кто-то зло тявкнул и заскулил. Я обернулась и чуть не упала. Кошачьи посиделки! Лис стал похож на большую измочаленную швабру, которой пытались подмести репей!