Мужчина вместе с детьми медленно и осторожно, приблизились к улыбающейся женщине, что кормила грудью новорождённого сына.

Он упал перед кроватью на колени и из мужских глаз показались крупные капли горьких слёз — слёз облегчения и счастья.

— Любимая, ты жива… — надломленным голосом и как молитва прозвучали его слова.

Анфиса улыбалась, но вдруг её счастливая улыбка померкла, когда она увидела, что в тёмных волосах мужа появились белоснежные пряди.

«О бедный мой супруг! Как же ты страдал и переживал!» — отчаянно подумала Анфиса.

Несколько седых прядей окрасили его голову. Но Велар всё равно был счастлив. А седина — это такая мелочь.

— Проклятие пало, любимая… Я это понял, когда почувствовал тебя… Я теперь чувствую тебя, Анфиса. Твои чувства, эмоции, отголоски мыслей… Это удивительно. Сколько же в тебе любви!

Он коснулся шероховатой ладонью темноволосой головки новорождённого сына.

— Шан. Мы назовём его Шан, что означает спаситель и хранитель.

— Шан фон Арро, — произнесла Анфиса.

— Он такой маленький, — произнесла Мирра. — И мне нравится его имя, Шан.

— Я такой же был маленький и красный? — спросил Даниэль.

— Такой же, — улыбнулся Велар.

— Так, все быстро вышли из комнаты! — прикрикнула на них женщина-акушер. — Увидели Анфису и ребёнка? Убедились, что все живы и здоровы, а теперь марш отсюда. Им нужно отдыхать.

Анфиса счастливо рассмеялась. Велар прикоснулся дрожащими губами ко лбу своей жены и, уводя детей из комнаты, обернулся на пороге:

— Я люблю тебя, моя драконица.

КОНЕЦ