— Впеед! — Желая воспользоваться замешательством противника, повел в атаку свой эскадрон Соловушка.

Но «герои», опасаясь на заре своего величия погибнуть под свинскими копытами, вновь уподобились мерзким насекомым и разбежались по щелям, прихватив потерявшего в полете чувства воеводу.

Кавалерия вернулась ни с чем. Раздосадованный Соловушка чувственно сетовал, что так и не удалось «язквасить ни одной носопыйки».

Затем гвардейцы предприняли новую попытку атаковать. Все развивалось примерно по предыдущему сценарию. Только на сей раз Федот был более осмотрителен и не вырывался вперед, а вместе со всеми остановился на почтительном расстоянии, и его голос влился в общий сонм проклятий. Илья швырнул в охальников небольшую статуэтку (килограмм сто пятьдесят всего). И стражники вновь исчезли.

Атаки повторялись с завидным постоянством. Мы практически перестали обращать на них внимание. Однообразные вылазки отличались друг от друга только количеством орденов и медалек, которые наряду с присвоением внеочередных званий подвигали гвардейцев совершать очередные приступы.

Муромец уже не кидался предметами роскоши. Ему было достаточно покрутить головой в поисках метательного снаряда, и герои поспешно ретировались, полагая, что негоже таким высоким чинам быть покалеченными хоть и выдающимся, но мужланом.

* * *

День близился к завершению. Необходимо было что-то решить. Как поступить? Покинуть дворец? Но потом, возможно придется все начинать сначала. Мало ли что может предпринять за ночь Наимудрейший, имеющий армию, состоящую сплошь из генералов. Да где-то по закоулкам бродят разбежавшиеся чародеи. Большой опасности они не представляли, но на гадость способны были. Чего стоит лягушачий дождь. Кажется тот колдунишка обещал еще и дохлых кошек, когда похвалялся своим мастерством.

Кликнули Хоттабыча. Бесполезно. Он либо осторожничал, желая убедиться в окончательности нашей победы, либо находился вне пределов слышимости.

От размышлений отвлекла очередная вылазка противника. Вернее ее предводителя. Толи нашелся злопыхатель, который подтолкнул Федота с вершины лестницы. Толи медальки перевесили, и воевода совершил свой вояж, увлекаемый силой инерции. Неизвестно. Так или иначе, но военачальник (теперь, наверное, как минимум генералиссимус) странной походкой сделал несколько шагов, попытался (неудачно) притормозить. И где-то с середины марша спускался до низа, пересчитывая ступени инструментом, совсем не предназначенным для этих целей. На этом инструменте обычно сидят. Или, в крайнем случае, показывают наглому Сантехнику через окно.