— В прошлый раз, — начал король без предисловий, как только мы остановились у подножия трона, и мои сопровождающие склонились в глубоком поклоне, а я лишь кивнул августейшей особе, — ты говорил, что не будешь вмешиваться в дела королевства. Однако, до меня дошли сведения, что ты появляешься в разных княжествах и баламутишь там народ. И в Юпе о тебе разные слухи ходят. Что подрывает сложившиеся устои. Кстати, — Кульдульперпукс обратил недовольный взор на Кирдеца, — почему о действиях колдуна я узнаю не от начальника тайной полиции? Хорошо, есть другие надежные люди.

Узурпатор кивнул на расцветшего самодовольной счастливой улыбкой Бзылдюка.

— Твое Величество, я, естественно, знал о всем происходящем вокруг колдуна, — с достоинством ответил главный силовик, — но посчитал эти сведения не достойными твоего внимания.

— Я тут решаю, что достойно, а что недостойно! — Взвизгнул король, затем вновь обратился ко мне. — Итак, по законам королевства и за меньшие преступления полагается смертная казнь. Так что, сам понимаешь, какая участь тебя ожидает. Ты дворянин?

— Само собой.

— Значит, Глоталка.

— Погоди, Твое Величество, — на сей раз я решил обойтись без блатного жаргона, стражники за спиной во главе с Кирдецом как-то не располагали, вдруг непонятные слова истолкуют, как оскорбление сюзерена, и тюкнут по башке, дабы пресечь, — ты, случаем ничего не запамятовал? А как же пророчество?

— Это ты про: «…а замыслит если кто-то…»? Так я тут совершенно ни при чем. Для таких случаев у меня новый министр образовался. Давай, Бзылдюк.

Новоявленный вельможа шагнул вперед. Было бы смешно, кабы речь не шла о моей шкуре. А посмотреть было на что. Раздутый от понимания собственной значимости, словно индюк, лжеколдун в тоже время жутко боялся, о чем свидетельствовали расширившиеся от ужаса бегающие глазенки и мелкая дрожь, колотившая все тело Бзылдюка.

— За совершенные и задуманные преступления, — голос не отставал от хозяина и дрожал так, что хоть инопланетян у Спилберга озвучивай, — я, Министр Приговоров, приговариваю дворянина Игоря Сера Геевича, именуемого в народе Тем Самым Колдуном, к смертной казни через Глоталку. Приговор окончателен и обжалованию не подлежит, как и все приговоры Юпалтыны. И будет исполнен немедленно! Увести!

Сильные руки стражников впились железной хваткой в плечи, меня развернули и повели. Я попытался бросить через плечо пару аргументов в свою пользу, не подействовало. Король уже меня не слушал. Он подозвал Кирдеца и что-то втолковывал силовику. Видать, учинял разнос за неподобающее несение службы.