Тимиол отличный иллюзионист, и мороки его держались достаточно долго, чтобы успеть сбежать под защиту стен магического университета. Там-то мы в спокойной и безопасной обстановке (под кроватью в комнате Агашета) и расшифровали древние письмена.

У нас ушла на это одна треть сезона, так как ни я, ни Тимиол не могли поверить в подлинность документа. Не мог настолько хорошо сохранившийся лист датироваться двумя тысячами лет до эпохи Грачити, нынешнего императора Алагерии. Вот мы поначалу и использовали более раннюю азбуку эпохи Тмех, потом Жим. Когда же нам удалось прочитать текст, то мы просто не могли себе позволить отдать свои лавры кому бы то ни было. И уж тем более ректору нашего университета, который считал наш дуэт ошибкой природы и грозился отчислить. Да и вообще он вечно к нам придирался, словно мы бельмо у него на глазу.

Однако мы с Тимиолом никогда не унывали, даже когда получили предпоследнее предупреждение, и это на выпускном-то курсе.

Поэтому и хотели доказать всем и вся на что мы способны. И вот теперь мы шли к своей славе. Я чувствовала, что мы на пороге невероятного открытия. Ведь это была гробница самого Югани Мерлада, того, кто убил собственного отца ради трона, на который он так и не взошел. Его смерть стала возмездием за пролитую родовую кровь, проклятием и позором, легшим на его имя. После смерти Югани трон занял Вейгар Жим, и началась новая эпоха.

Ух, как все это было захватывающе. И я хотела приоткрыть тайну смерти несостоявшегося императора, в чьих венах, как писалось в летописях, текла кровь драконов.

— Стой, — скомандовал Тимиол, дернув меня за плечо назад.

Пол, куда я только что чуть не ступила, провалился, и я от неожиданности выронила фонарик. Он покатился и, как нарочно, упал в образовавшуюся дыру. Мы с другом переглянулись, прижавшись друг к дружке в ожидании очередной ловушки. Гробница хоть и была бедная, но так как в ней упокоился проклятый, то и расставили капканы, чтобы неповадно было фанатикам-некромантам, питающим страсть к воскрешению кого ни попадя. Три уже обезвредили. Секунды просто текли, растягивались, как расплавленная пастила… Два-три-четыре-пять… На восьмой секунде я перевела дыхание и отстранилась от Тима. Друг был выше меня на полголовы, но худой и поэтому частенько прятался за моей спиной. Я, конечно же, делала вид, что не замечала его порывов защититься моим телом. И достоверно радовалась сомнительной защите в виде прозрачного пузыря, готового в любой момент лопнуть, которую каждый раз выставлял напарник, свято веря, что это нас спасет от чего угодно. Но должна же я сберечь его тонкую душевную организацию.