Почему же, при всех достоинствах, литературная фантастика Шефнера мало вхожа в двери детских редакций? Для меня причина ясна. Дело в том, что количество алкоголя, потребляемое героями Шефнера на страницах большинства его сочинений, зашкаливает за допустимый предел. И, естественно, ни у кого из редакторов ни одного из детских (да и не детских тоже) издательств восторга это не вызывает (так, Дора Борисовна?). Лично я вообще удивляюсь, как издали в ленинградском «Детлите» Шефнера. Да там («Девушка у обрыва») один смотритель заповедника Чепьювин (Человек, Пьющий Вино), герой абсолютно положительный, начинающий рабочий день с самогонки (рецепт изготовления прилагается) и пропагандирующий ее лечебные свойства, чего стоит! И доживает, между прочим, благодаря своему эликсиру молодости до черт-те какого возраста.

Куда смотрела цензура – не понимаю. Даже в XIX, почти что пещерном, веке за одно упоминание в отечественной печати – нет, не вина, а, например, грибов, вернее, их вредности при чрезмерном употреблении – на издание накладывали арест и тираж уходил под нож. Потому что не вино, а грибы есть «постная пища православных, и писать о вредности их – значит подрывать веру и распространять неверие». И все. И точка. Цензор сказал «нельзя» – значит быть по сему.

А в «Детлите» про вино разрешили. Правда, это было попозже, в XX, не в XIX веке, в конце застойных 70-х. Брежнев был еще почти жив. Сейчас бы точно не прокатило – сейчас ведь как: в литературе даже матом не выругаешься. Пришьют 18+. Запакуют тираж в термогроб из пластика, и – аминь! аллилуйя! – на выход вперед ногами.

А вот случай буквально позавчерашний.

Спешу я на приемную комиссию Союза писателей Санкт-Петербурга, спускаюсь из квартиры на лифте и внизу на выходе, где почтовые ящики, вижу старый сборничек стихотворений Вадима Шефнера. Кто-то, не знаю кто, из жителей нашего дома выкладывает на верх почтового ящика ненужные книги. Я его, кого-то этого, понимаю. Выбросить книги на помойку может только нечеловек. А вот так, не в мусор, не в разлагающиеся останки пищи, не в блевотину, не в пропасть, не в ад, – а положить на сухую полочку человеческого почтового ящика – такое этому доброму человеку на Страшном суде зачтется. Моя сумка забита доверху, в ней книги авторов, претендующих на прием в Союз. Шефнер в нес явно не помещается. Я загадываю: если до вечера, когда я вернусь домой, Шефнера никто не возьмет, значит он точно мой. И Шефнер меня дождался. «Лениздат», 1965 год. Вадим Шефнер. «Стихотворения».

Но это еще не все. Открываю дня через два сборник на случайной странице, и глаз мой схватывает: «Стихи о Васильевском острове». Ну-ка, ну-ка, читаю я: