Женам это не понравилось, но они промолчали.

– Для начала скажи, откуда ты узнала адрес нашего мира? – спросил я.

– Урзгабал рассказал в Городе. Вернулся побитый, потерял всех своих фамильяров-телохранителей. А вслед за ним еще несколько богов вернулись с неудачей. Случайно услышала их разговор в кабаке, в котором они поносили своего нанимателя, так их подставившего с заказом. Вас обсуждали… я заинтересовалась, а поскольку Урзгабал был мне немного обязан, вызнала у него адрес вашего мира.

– Понятно…

Я невольно поморщился, так как не догадался запретить ему под клятву разглашать местонахождение Даронара, да и остальным тоже. Теперь о нас, о наших невеликих возможностях, знает каждая собака в ойкумене.

– И что ты хочешь?

Джинна обворожительно улыбнулась, сделав пару шагов вперед. При этом пламя вокруг нее совсем истончилось до полупрозрачного.

– Стать твоей…

– Еще чего! – воскликнула Тамгария, выйдя вперед и колыхнув своей не менее внушительной, чем у дварфки грудью.

Ее поддержали остальные, и тронный зал замка наполнился неразборчивым гулом, как в улье с рассерженными пчелами. Слышались только отдельные особенно громкие слова:

– …Бесприданница…

– …Нахалка!..

– …Бесстыжая!!!

– …Без паствы…

– …Самим мало…

– …На все готовенькое хочет…

– …В шею ее, голодранку…

– …Вали отсюда, пока цела!..

– А ты что скажешь, верховный? – поинтересовалась джинна, после того как гул негодования стих. – Защитишь бедную девушку, находящуюся на последнем издыхании силы?

И как подтверждение правдивости слов, ее огненное платье стало словно из последних сил держаться, вспыхивало источая струйки дымка и периодически исчезало, заставляя джинну в смущении прикрываться руками.