– Это я понял. Вопрос в том, как его убили. Ну?! – встряхнул Спартак свою мать.

– Я не знаю… Я там не была…

Арсилена посмотрела на тех, кто участвовал в битве, с немым вопросом.

Его озвучил Спартак:

– Ма! Как он погиб?

Шизофрения нахмурилась, видимо, не сразу поняв, к чему клонит сын. Остальные богини тоже озадаченно посмотрели на полубогов.

– Мелкие правы, Трасскор не успел его распотрошить, – рыкнула взбодрившаяся Олграна, богиня мудрости, первая осознав, о чем спрашивают полубоги, – а значит, для Кирьиила еще не все кончено, а мы раскисли, как какие-то курицы!

Я едва удержалась от того, чтобы не стукнуть себя ладонью по лбу. Ну конечно же! Как мы все могли забыть, что в случае с богами смерть не окончательна. Видимо, просто шок.

– Точно! Забыли, что смерть бога не окончательна, и если предпринять соответствующие шаги, то можно его вернуть?! – продолжила я. – И мы их предпримем! Мы вернем Кирьиила из великого Ничто! Надо только поднабраться сил и отбиться от Трасскора.

– Какое не все?! О чем ты?! – вскрикнула дварфка Нарагра. – Ты что, не видела, что Трасскор его не убил, а поглотил?!! О каком возрождении в таком случае может идти речь?!

– Нет, не поглотил.

– Откуда ты знаешь?! – присоединилась к дварфке гнома Тамгария. – Он ведь отдал все силы не для того, чтобы вырваться, а для того, чтобы пробить нам проход на Даронар, став полностью беззащитным.

– Это так, но вы, наверное, слышали, как Трасскор ругнулся, когда он сделал этот проход?

– Естественно, что он недоволен, ведь мы все вырвались из его ловушки! – ответила орчанке уже огриха Гурала.

– А мне почему-то кажется, что его недовольство связано совсем не с нашим побегом… – настаивала Олграна.

– А с чем?! – прозвучал полуистеричный хор голосов.

– А с тем, что Трасскору все-таки не удалось поглотить Кирьиила.

– Ты думаешь? – уже с откровенной надеждой спросила дварфка.

– Сама понимаешь, гарантий дать не могу, но очень на это надеюсь. И вам советую верить, потому как если я права, то наша вера ему очень поможет в великом Ничто не потерять себя.

– Лития, может ты, что-то точнее скажешь? – спросила я у богини смерти.