Животный страх, никогда не посещавший его адекватную бытность, выгнал в кровь Кирилла дополнительную порцию адреналина. Необычная и опасная обстановка обострила все его старые чувства и пробудила в нем такие новые, о существовании которых он и не подозревал. Неведомое внутреннее чутье подсказало ему, что прогулку по ночному лесу пора заканчивать. Либо он напорется на очередную ветку или корягу и серьезно повредит что-нибудь жизненно важное. Либо на него наткнутся неизвестные пока ночные охотники, которые его по-своему, по-дикому, утилизируют. А возможно, произойдет и то, и другое.

То же самое чутье подсказало ему, что безопаснее всего будет залезть на дерево и переночевать в развилке ветвей. Что ж, этот внутренний друг, по крайней мере, давал полезные советы, в отличие от внутреннего голоса, так занудно рассуждающего о совести, душе и иных абстракциях. Кирилл принялся высматривать подходящий ствол. В кромешной темноте делать это было довольно трудно. Вдобавок распространившиеся вокруг березы и елки стволы имели прямые и для его целей непригодные.

Неожиданно лес вокруг отступил, и на небольшой поляне Кирилл обнаружил старый морщинистый дуб, мощными руками обхвативший ночное небо. Доступная теперь для взора луна нежно серебрила его широкую крону. Забраться наверх оказалось не так просто, особенно для зомби, не умеющего лазать по деревьям. В мире, вообще-то, нет ни одного зомби, имеющего подобный навык. Адекватного представителя зомби-социума не может, даже в страшном сне, посетить идея залезть на дерево. Впрочем, страшный сон к адекватному зомби тоже являться не должен.

Сломав ноготь и расцарапав щеку, Кирилл все-таки добрался до толстых нижних ветвей древесного великана. Там, с риском для жизни, он примостился, максимально растопырив руки и ноги и, насколько возможно, опутав себя тонкими ветвями. Однако даже после этого чувствовал он себя очень неуютно. И пришедший через какое-то время сон, скорее, напоминал сумрачное бредовое забытье, когда и не спишь, и не бодрствуешь, а болтаешься на тонкой грани бессознания, каждую минуту просыпаясь и засыпая вновь.

Глава 6

Разбудили Кирилла вездесущее солнце и настырная невидимая белка. Высоко в самой кроне дуба сей зверек, то ли один, то ли в компании своих сородичей, затеял дикую возню, в результате чего прямо на голову спавшему зомби посыпались ветки, листья и кусочки коры. Вдобавок, в окружавшем лесу разорались птицы. Несмотря на мелодичность их криков, слово «пение» отчего-то вообще не пришло Кириллу в голову. Возможно, из-за его заспанного и помятого состояния. Однако больше всего его беспокоил живот, настойчивым бурчанием напомнивший, что у него второй день подряд нет возможности наполниться хоть чем-нибудь, напоминающим съестное.