— Как же вы, после всего, должны меня презирать!

— Вовсе нет, — возразил он. — Мы прекрасно понимаем, что твоя душа была намеренно исковеркана, из тебя растили убийцу и предательницу, уродовали ложью и нажимом, против которых ты была бессильна.

Мы презираем тех, кто все это проделал, но не тебя!

— Не понимаю, как ты можешь так говорить, зная о моих преступлениях, — покачала головой девушка.

— Все прошлое перевешивается добротой и великодушием твоей натуры. Этот клад был спрятан в глубине тебя и открылся, когда моя мать окунулась в пласты воспоминаний, — Грегори нахмурился. — Знаешь, она ведь говорила, что труднее всего будет тебе самой простить себя.

— Это действительно так, — отвела глаза Алуэтта, чувствуя, как в ней закипает гнев против справедливости этого утверждения. — А что еще говорила твоя мать?

— Что, поскольку ты была мне спутницей во время поисков моего Места Силы, будет только справедливо, если я помогу тебе познать твое истинное предназначение.

— Истинное предназначение? О, мне оно хорошо известно! Я — убийца и потаскуха!

— Нет! — горячо воскликнул юноша. — Это то, к чему тебя толкали другие люди, а не твоя натура! Поскольку ты уже начала искать пути исправления, необходимо простить себя!

— Исправления? — на губах девушки мелькнула слабая горькая усмешка. — Для этого ты должен помочь мне изыскать такое наказание, чтобы оно удовлетворило меня саму.

— Пожалуй, — согласился Грегори. — И знаешь, я Думаю, нам не удастся познать твою истинную сущность, пока мы не найдем его.

— Хотя ты утверждал, что все знаешь про меня?

— Конечно, — он приветливо улыбнулся ей. — Ты — это образец красоты и нежности, ума и упорства, внимания и остроумия!

Алуэтта почувствовала, что краска заливает ей лицо, и поспешно отвернулась.

— Боюсь, вы ошибаетесь, сэр!

— Увидим, — примирительно сказал Грегори и поглядел на лошадей.

Узда, привязывавшая их к ветвям деревьев, распуталась, и животные тяжело переступали с ноги на ногу, поглядывая на своих хозяев.

— Ну что, по коням? — предложил юноша. — Отправимся на поиски вашей истинной сущности и доказательств моей не правоты.

— Это вызов? — блеснула глазами Алуэтта, ей легче было с ним соревноваться, чем спорить.

Она шагнула к своей кобыле, но Грегори подхватил ее за талию и поднял в седло. Улыбка сползла с лица девушки, и она усаживалась верхом с негодующим видом. Хотя, по правде сказать, сила юноши приятно удивила Алуэтту.